«Бисмарк» и «серые волки»: могли ли немецкие подводники спасти линкор?
Немецкий линкор «Бисмарк» на Балтике, 1940 год
©German Federal Archives
Ровно 80 лет назад, 27 мая 1941 года, английский флот одержал важнейшую победу, потопив линкор «Бисмарк». Гибель флагмана немецкого флота стала вехой в битве за Атлантику. Хотя «Бисмарк» уже много десятилетий покоится на дне моря, до сих пор не утихают споры, мог ли у его истории быть другой финал, если бы «Бисмарку» на помощь пришли немецкие подводные лодки. Почему же «серые волки» кригсмарине не смогли спасти гордость военно-морских сил Третьего рейха?
Рождение стального колосса
В межвоенный период Германия одной из последних в Европе вступила в гонку морских вооружений. Англо-германское соглашение 1935 года разорвало путы Версальских ограничений, позволив немцам строить флот, чей тоннаж не превышал бы 35% тоннажа военно-морских сил Великобритании. Это соглашение спровоцировало бурный рост немецких ВМС. Помимо уже шедшего строительства броненосцев типа «Дойчланд», прозванных английской прессой «карманными линкорами», Германия заложила два современных линейных корабля типа «Шарнхорст». Правда, это были скорее линейные крейсеры – они не могли сравниться с линкорами ведущих морских держав, уступая им в бронировании, вооружении и водоизмещении.
Время же настоящих линкоров настало для Германии в 1936 году, когда в Гамбурге был заложен «Бисмарк», а чуть в позже в Вильгельмсхафене – его брат-близнец «Тирпиц». Эти корабли были отлично бронированы, несли восемь 380-миллиметровых орудий главного калибра, имели высокую скорость и водоизмещение свыше 40 тысяч тонн. Такое водоизмещение было нарушением лондонского договора 1936 года об ограничении морских вооружений. Впрочем, немцы здесь оказались не единственными нарушителями, так как линкоры других стран, рожденные этим договором, также превысили установленный лимит в 35 тысяч тонн.
На начало Второй мировой войны оба немецких гиганта еще не вступили в строй кригсмарине. Лишь 24 августа 1940-го на «Бисмарке» подняли флаг немецких ВМС, что означало принятие линкора в состав флота. Спустя несколько недель корабль впервые покинул Гамбург, выйдя в учебное плавание. После этого для «Бисмарка» на Балтике начался период испытаний и тренировок экипажа, продлившийся до марта 1941-го. Затем перед командующим кригсмарине гросс-адмиралом Эрихом Редером и его штабом встал вопрос: как использовать этого стального гиганта?
Из флагманов в рейдеры
В начале войны немецкие ВМС и не помышляли о генеральных сражениях с флотом Великобритании. Превосходство англичан на море было колоссальным, поэтому кригсмарине сосредоточили внимание на самом уязвимом месте империи – ее торговом судоходстве. С сентября 1939-го немцы начали тоннажную войну, пытаясь установить блокаду британских островов, уничтожая идущие туда грузовые суда. Для этого немцы задействовали все силы и средства, включая подводные лодки, авиацию, мины и надводные рейдеры.
Поначалу кригсмарине не везло с использованием крупных военных кораблей в качестве охотников на «купцов» в Атлантике. В декабре 1939-го рейх лишился одного из своих рейдеров – броненосца «Графа Шпее». Этот «карманный линкор» был затоплен командой в уругвайском порту Монтевидео после боя с эскадрой английских крейсеров.
Но от идеи использовать свои немногочисленные крейсеры и линкоры как рейдеры Берлин не отказался. Зимой 1940–1941 годов в Атлантике и Индийском океане удачно действовал броненосец «Адмирал Шеер». В феврале 1941-го тяжелый крейсер «Хиппер» разгромил конвой SLS-64. А двухмесячный рейд линкоров «Шарнхорст» и «Гнейзенау» стал поистине триумфальным – они потопили два десятка судов.
Вышеперечисленные успехи сыграли с гросс-адмиралом Редером злую шутку: у него возникла иллюзия, будто немецкие корабли смогут и дальше безнаказанно действовать в Атлантике. В результате Редер решил отправить в крейсерство флагман немецких ВМС «Бисмарк», даже не дождавшись, когда закончит испытания его близнец «Тирпиц».
«Бисмарк» в океане
Операция «Рейнюбунг» началась 19 мая 1941-го, когда «Бисмарк» покинул Готенхафен под флагом командующего надводным флотом адмирала Гюнтера Лютьенса. В тот же день к флагману присоединился еще один участник операции – тяжелый крейсер «Принц Ойген», после чего это соединение пошло к Балтийским проливам для выхода в Северное море. Но когда оно пробиралось сквозь узости пролива Каттегат, немецкие корабли заметил шведский крейсер. Он передал информацию в Стокгольм, а оттуда сведения о немецких кораблях «утекли» в Лондон. Германская разведка быстро об этом узнала, но командование кригсмарине не отменило операцию, хотя она уже и не была секретной.
Адмиралтейство очень обеспокоило полученное известие. Ведь «Бисмарк» был способен сражаться на равных с любым британским линкором. Его появление в Атлантике означало бы, что немецкий флот перешел в наступление, нанося удар по морским коммуникациям Великобритании. Поэтому Адмиралтейство бросило все силы, чтобы найти и уничтожить немецкого стального гиганта.
Тем временем эскадра Лютьенса зашла в Норвегию, а затем снова вышла в море, чтобы, обогнув Исландию с севера, выйти в Атлантику Датским проливом. Но англичане караулили этот маршрут. 24 мая здесь произошло сражение немцев с британской эскадрой адмирала Ланселота Холланда. Лютьенс выиграл этот бой, потопив линейный крейсер «Худ» и повредив линкор «Принс оф Уэллс». Но во время сражения досталось и «Бисмарку». Попадания англичан снизили его скорость и лишили части топлива. В сложившейся ситуации Лютьенсу пришлось взять курс на Францию, отправив «Принца Ойгена» продолжать крейсерство в одиночку.
«Бисмарк» во время боя с английской эскадрой в Датском проливе 24 мая 1941-го
German Federal Archives
О том, что произошло далее, хорошо известно. На протяжении двух суток британский флот преследовал «Бисмарк». Чтобы снизить ход линкора, англичане дважды атаковали его самолетами-торпедоносцами. Вечером 26 мая от попадания торпед линкор лишился управления и утром 27 мая погиб в бою с английской эскадрой. Но могли ли события развиваться иначе?
Английский авианосец «Арк Ройал» и его торпедоносцы, сыгравшие роковую роль в судьбе «Бисмарка»
United Kingdom Government
Помощь «серых волков»
Судьба флагмана кригсмарине действительно могла сложиться по-другому, окажи ему помощь немецкие подводные лодки. Ведь на момент прорыва эскадры Лютьенса в Атлантику южнее Датского пролива действовала «волчья стая». Командующий немецкими подлодками Карл Дениц узнал о проблемах «Бисмарка» лишь после боя с англичанами 24 мая. Он мгновенно отреагировал, предложив командованию предоставить Лютьенсу в помощь все субмарины западной группы, а также выделил три лодки, чтобы подстраховать его в Бискайском заливе.
Лютьенс попросил сосредоточить лодки на выходе из Датского пролива, рассчитывая завести англичан в засаду. Но замысел адмирала не осуществился – «Бисмарк» и «Принц Ойген» до позиции субмарин не дошли. Подлодки напрасно ждали его эскадру, чтобы помочь оторваться немецким кораблям от преследования. А когда «Бисмарк» уходил от англичан на восток, в Брест, его и субмарины западной группы уже разделяло огромное расстояние.
После того как немецкий линкор был поврежден торпедоносцами, Дениц попытался отправить на подмогу «Бисмарку» подлодки, находившиеся в соседних квадратах. Однако их было мало, и часть из них не имела торпед. Но именно в это время у немецких подводников был шанс помочь погибавшему линкору, который они реализовать не смогли.
Вечером 26 мая субмарина U-556 Герберта Вольфарта обнаружила эскадру английских кораблей, состоявшую из авианосца «Арк Ройал» и линейного крейсера «Ринаун». В момент контакта Вольфарт находился в превосходной позиции для стрельбы – он мог разом торпедировать оба корабля. Но, по иронии судьбы, у немецкой лодки не было торпед. Между тем именно в этот момент с «Арк Ройал» поднимались в воздух самолеты, чтобы атаковать «Бисмарк». Вольфарт рвал и метал, но был бессилен помешать им.
Последний бой «Бисмарка». На фото: английский линкор «Родней» ведет огонь по немецкому линкору, 27 мая 1941 года
Помочь немецкому линкору уже никто не мог. Понимая это, Лютьенс рано утром 27 мая отправил в штаб радиограмму с просьбой прислать подлодку, чтобы снять с «Бисмарка» журнал боевых действий. Дениц приказал это сделать U-556, но Вольфарт принял радиограмму с приказом с запозданием, когда «Бисмарк» уже был на дне.
Английский крейсер «Дорсетшир» подбирает из воды моряков «Бисмарка», 27 мая 1941 года
Свидетелем последнего боя линкора стала подлодка U-74 Фридриха Кентрата. Она также была задействована Деницем для оказания помощи линкору. Рано утром 27 мая Кентрат видел в темноте силуэты кораблей английской эскадры, готовящихся атаковать «Бисмарк». Однако напасть на них U-74 не смогла из-за плохой погоды. А спустя несколько часов команда субмарины услышала артиллерийскую стрельбу и взрывы тяжелых снарядов. После того как все стихло, Кентрату удалось обнаружить трех выживших членов экипажа линкора и доставить их во Францию.
В завершение рассказа о последнем походе флагмана немецкого флота стоит отметить, что его гибель произошла по причине ошибок, допущенных командованием кригсмарине. Было очевидно, что, если «Бисмарк» выйдет в Атлантику, англичане приложат все силы, чтобы его уничтожить. Но, несмотря на это, Редер послал линкор в поход лишь с тяжелым крейсером, не только не дождавшись готовности «Тирпица», но даже не задействовав в операции субмарины. Вероятно, немецкие подводники смогли бы осложнить английскому флоту действия против эскадры Лютьенса. Но Карл Дениц узнал о происходящем слишком поздно, и все его усилия по спасению «Бисмарка» оказались тщетными. Вероятно, сама судьба не предусматривала для немецкого линкора иного финала.
Источник
Черное море серые волки
Серые волки, серое море. Боевой путь немецкой подводной лодки «U-124». 1941–1943
В тот день, 2 апреля 1943 года, капитан 1-го ранга ВМС ее величества Родней Томсон наконец-то отчетливо понял, что война приняла совершенно понятный ход. Германский блиц-криг, направленный на восток, в Россию, закончился разгромом под Сталинградом, а в Северной Африке американские и английские вооруженные силы взяли в клещи Лиса Пустыни генерала Роммеля. Германская армия, еще вчера казавшаяся непобедимой, получала все более чувствительные удары в войне на суше. Но вот на море, как ему было хорошо известно, немецкие субмарины продолжали рыскать в поисках добычи, продолжали наносить ощутимые удары по союзническому флоту.
Томсон напряженно вглядывался в окружающую корабль ее величества «Блэк сван» непроницаемую темноту ночи. Невозможно было разглядеть ни одного из грузовых судов, медленно ползущих за его кораблем. Ощущение полной беспомощности висело над судами конвоя, осознание таящейся где-то вблизи опасности было настолько сильным, что казалось материально ощутимым.
Два грузовых судна – «Гоггра» и «Ката» – уже погибли прошедшей ночью, и торпедировавшая их субмарина, скорее всего, не ушла далеко.
Томсон точно знал, что она где-то рядом, дожидается удобного момента для нанесения очередного удара.
«Блэк сван» совершил циркуляцию по широкой дуге впереди конвоя, когда грузовой двенадцатитысячник начал маневрировать, пытаясь сохранить заданное положение в строю конвоя. Конвой OS-45, уже находящийся у португальских берегов, покрыл за прошедшее с начала плавания время всего лишь четверть своего протяженного маршрута от берегов Англии до Фритауна. Конечно, как и всегда, командование германского подводного флота, имея приблизительные данные и о численности конвоя, и о его местонахождении, наверняка уже послало на разведку свои субмарины для его перехвата. По крайней мере, одна из них уже обнаружила конвой. Томсон был уверен, что и другие, крадущиеся под водой, как волки в лесу, субмарины противника сходятся к намеченной точке для нанесения удара, собираясь в стаю.
Как все-таки странно отбиваться от этих хищников, даже не видя никаких признаков их присутствия! Субмарина может превратить в дырявое решето весь конвой, оставив за собой тонущие и горящие суда, а ее при этом и не заметишь.
Правда, их иногда видели спасшиеся моряки с затонувших судов. Томсон вспомнил истории о всплывших субмаринах со странными эмблемами на рубках: играющими дельфинами, красными дьяволами, лисой в маске, а на одной был миролюбиво изображен цветок эдельвейса.
Томсон нетерпеливо посматривал на часы. До рассвета оставалось уже совсем немного.
– Сэр, радиометристы сообщают об отраженных сигналах.
Томсон сделался само внимание:
– Дайте мне пеленг и дистанцию до объекта.
Ответ поступил незамедлительно. Оператором радара был Эйбл Хадсон, толковый и хорошо знающий свое дело специалист.
Радиометрист проверил положение судов конвоя, и при этом оказалось, что радиоконтакт устанавливался с каким-то посторонним объектом, находящимся впереди по правому борту шлюпа. Хадсон сразу же распознал всплывшую субмарину.
– Право руля, полный вперед! – выкрикнул Томсон и тут же был вынужден схватиться за поручни леерного ограждения, чтобы не упасть от резкого поворота, заложенного кораблем. Корпус корабля сотрясся от вибрации, когда машины резко набрали обороты. «Блэк сван» ринулся прямо в сторону всплывшей субмарины. Его острый нос мощно вспарывал черную воду, расходящуюся в стороны белыми искрящимися полосами, видимыми даже в темноте ночи, а за кормой возник пенящийся и изгибающийся широкой дугой кильватерский след.
Корабль ВМС ее величества «Блэк сван» был головным из этой серии противолодочных кораблей. Он имел достаточно мощную силовую установку, водоизмещение почти 2000 тонн. Созданный специально для эскортной службы океанских конвоев, он был оснащен новейшей радарной установкой – глазами корабля, которые могли пронизывать черноту ночей и были способны различить даже низко сидящую в воде субмарину в надводном положении. Его вооружение включало спаренные артиллерийские установки калибра 100 мм с широким диапазоном наведения в вертикальной плоскости, дававшие возможность обстрела даже низко сидящих в воде объектов. Таких установок на корабле было две: одна в носовой, а другая в кормовой части. Эти артустановки были подключены к системе централизованного управления огнем с наведением от радара. На вооружении корабля имелось еще и несколько скорострельных малокалиберных зенитных орудий систем «Эрликон» и «Бофорт», а также устройства для глубинного бомбометания. В общем, корабль был создан специально для одной цели – топить подводные лодки противника.
Развив скорость 20,5 узла, «Блэк сван» проскочил перед носовой частью грузового судна, которое внезапно вынырнуло перед ним из темноты. Полностью приготовленный к бою, с командой, занявшей посты по боевому расписанию, корабль стремительно мчался в сторону обнаруженной цели.
Медленно текли минуты. Возможно, субмарина уже обнаружила их. Едва выступая над поверхностью моря, она могла бы обнаружить корабль раньше, чем это удалось сделать «Блэк сван» со своим радаром, пусть даже и способным видеть на дистанции гораздо больше той, которая доступна самым опытным вахтенным сигнальщикам субмарины.
Томсон не понимал, что за игру затеял командир субмарины. Вероятнее всего, он уже успел обнаружить корабль, шедший курсом прямо на него. Тогда почему же он не отклонится от курса, ведущего к столкновению? Или, может быть, припрятал какую-то выигрышную для него карту?
Томсон насупился. Ему стало не по себе от мысли о том, что глаза противника уже направлены в его сторону, а рука врага готова нажать на спусковой рычаг торпедного аппарата.
А возможно, командир субмарины просто держится своего курса в расчете на то, что вражеский корабль первым изменит курс, ведущий к столкновению. Тем более, что субмарина уже находилась внутри конвоя в позиции, удобной для совершения торпедной атаки. Двигаясь в голове конвоя, «Блэк сван» периодически совершал широкие противолодочные циркуляции. Если бы немец не знал, что у дозорного корабля имеется радар, ему не пришло бы в голову, что он находится всего лишь в шаге от объекта охоты. А если бы подозревал об этом, то должен был бы предположить, что корабль свернул с курса, чтобы избежать столкновения с субмариной.
Теперь, конечно, субмарина уже обнаружила его приближение. Они должны вот-вот столкнуться, а подлодка все еще оставалась на поверхности. Очевидно, что ее командир человек очень хладнокровный и расчетливый. Между ним и конвоем было лишь одно препятствие – «Блэк сван».
– Радиометрист сообщает о потере контакта, сэр!
Томсон коротко кивнул в ответ на сообщение:
– Отлично! Она либо успела смыться, либо погрузилась. И если погрузилась, ее сейчас же засечет гидроакустик.
– Вот она! – внезапно воскликнул впередсмотрящий. – Прямо по правому борту! Погружающаяся лодка!
Томсон и сам успел заметить погружающуюся лодку. Он даже увидел, как она уже под водой, но еще различимая с поверхности, прошла перед носом корабля всего лишь в 20 метрах.
– Установить взрыватели глубинных бомб на малую глубину! – скомандовал он.
Времени на проведение строго спланированной атаки не было, на его стороне оставалось только преимущество внезапности. Даже если бы в этом случае ни одна из бомб не поразила лодку, они взорвались бы на достаточно близком от нее расстоянии, чтобы хорошенько встряхнуть ее и затруднить уход от противолодочной атаки.
Вода еще бурлила от взрывов глубинных бомб, когда «Блэк сван» приготовился нанести еще одну серию ударов.
Два оператора-гидроакустика – лейтенант В. А. Фуллер и унтер-офицер Эйбл Симон С. Раштон – доложили об акустическом контакте с лодкой. Сообщая через равные промежутки времени данные акустического слежения – пеленг и дистанцию, – они вели корабль точно к тому месту, где субмарина отчаянно пыталась как можно быстрее уйти на спасительную глубину.
Источник