Где то за темным лесом за морем синим
УЗНИК
Александр Пушкин
Сижу за решеткой в темнице сырой.
Вскормлённый в неволе орел молодой,
Мой грустный товарищ, махая крылом,
Кровавую пищу клюет под окном,
Клюет, и бросает, и смотрит в окно,
Как будто со мною задумал одно;
Зовет меня взглядом и криком своим
И вымолвить хочет: «Давай улетим!
Мы вольные птицы; пора, брат, пора!
Туда, где за тучей белеет гора,
Туда, где синеют морские края,
Туда, где гуляем лишь ветер… да я. »
Популярный ныне напев относится ко второй половине XIX века, когда пушкинский «Узник» получил широкое распространение в революционной среде и стал народной песней, неоднократно записанной фольклористами в живом бытовании. «Переделанный» вариант «Узника» получил широкое распространение в качестве «тюремной» и «блатной» песни.
Антология русской песни / Сост., предисл. и коммент. Виктора Калугина. — М.: Изд-во Эксмо, 2005.
Романсы на стихотворении создали более 40 композиторов: Александр Алябьев (1832), Александр Даргомыжский (1850-е гг.), Антон Рубинштейн (1860), Полина Виардо (1864), Николай Метнер (1929) и другие.
Такун Ф. И. Славянский базар. – М.: «Современная музыка», 2005.
Александр Сергеевич Пушкин (1799-1837)
ФОЛЬКЛОРИЗОВАННЫЕ ВАРИАНТЫ (5)
Сижу я, мальчишка,
В темнице сырой,
Ко мне прилетает
Орел молодой,
Он вымолвить хочет:
— Давай улетим,
Улетим далеко, в дальние края,
Где солнце не всходит, месяц никогда,
За высокие горы, за синие моря.
По синему морю плывут корабли,
Два корабля белы, третий голубой,
Во этом корабле сидит милый мой.
Записана от Лебеденковой А. Т., 1917 г. р., г. Иссык, в 1976 г. Фольклоризованный песенный вариант стихотворения А. С. Пушкина «Узник». Авторский текст «Песни и романсы русских поэтов», серия «Библиотека поэта», М.-Л., 1965, № 186, значительно изменен. Всего записано 6 текстов песни. У Савиновой В. А.:
Напрасно, напрасно
В окошко гляжу.
В Сибирские края.
Где люди не робят,
Празднуют всегда.
Багизбаева М. М. Фольклор семиреченских казаков. Часть 2. Алма-Ата: «Мектеп», 1979, № 282.
2. Сижу за решеткой в темнице сырой
(Народный вариант «Узника» А. С. Пушкина)
Сижу за решеткой
В темнице сырой,
Да вскормленный на воле
Орелик молодой.
Эх, и да вскормленный на воле
Орелик молодой.
Мой верный товарищ,
Махая крылом,
Да кроваву пищу
Клюет под окном.
Эх, и да кроваву пищу
Клюет он под окном.
Клюет он и бросает
И смотрит в окно
Да как будто со мною
Задумал он одно.
Эх, и да как будто со мною
Задумал одно.
Зовет меня он взглядом
И криком своим
И он вымолвить хочет:
«Давай, брат, улетим».
Мы вольные птицы,
Пора, брат, пора,
Да острог нам не батька,
Тюрьма нам не сестра.
Эх, да и острог нам не батька,
Тюрьма нам не сестра.
Туда, где синеют
Морские края,
Туда, где гуляет
Лишь ветер да я.
Эх, и да туда, где гуляет
Лишь ветер да я.
Песни узников. Составитель Владимир Пентюхов. Красноярк: Производственно-издательский комбинат «ОФСЕТ», 1995.
Сижу за решеткой в темнице сырой.
Сижу за решеткой в темнице сырой,
В стремленной неволе орел молодой,
Мой грузной товарищ, махая крылом,
Кровавую пищу клюет под окном.
Клюет и бросает, сам смотрит в окно,
Как будто со смною задумал одно,
Зовет меня взглядом и криком своим,
Вымолвит:
Мы вольные птицы, давай улетим,
Пора, брат, пора. Туда,
Где сияют морские края,
Туда, где белеет над тучей гора,
Туда, где гуляет лишь ветер да я.
Сидел за решеткой.
Сидел за решеткой
Орел молодой,
Кровавую пищу он носом клювал,
Клюет и бросает, сам смотрит в окно,
Он ждет, дожидает себе сокола.
Задумал, товарищ, задумал одно:
— Давай, брат, слетаем —
Давай полетим,
Давай, брат, слетаем
За синее море.
На синем-то море
Волнует волна,
За этой волною
Синеет гора.
За этой горою
Белеет тюрьма.
Во этой тюремке
Разбойник сидит,
Засажен мальчишка
Шестнадцати лет.
Он ждет, дожидает себе палача.
Палач открыл двери —
Разбойник в окно.
Палач оглянулся —
Разбойничек тут,
Мечом размахнулся —
Разбойничка нет.
Сижу за решеткой в темнице сырой.
Сижу за решеткой
1. Текст записан т. Дмитриевым К.А. со слов т.т. Греблищикова А.Д., Лобазерова Г.Т. И Солодухина в с. Б. Куналей, Тарбагатайского района, БМАССР, 1936 г.
2. Текст записан Гуревичем А.В. со слов т. Башаровой В.Ф., 75 л., рыбачка, в с. Усть-Баргузине, Баргузинского аймака, БМАССР, 1927 г.
3. Текст записан Гуревичем А.В., со слов т. Кликунова Т.Ф., рабочего рыбоконсервного завода, в с. Усть-Баргузин, Баргузинского аймака, БМАССР, 1927 г.
«Узник» А.С. Пушкина записан собирателями в разных концах Сибири. Вот несколько вариантов:
I. Сидит за решеткой орел молодой,
Клевальную пищу клюет под окном,
Клюет и бросает, сам смотрит в окно.
Любезный, брат-товарищ, задумал одно.
Чево ты задумал, чево загадал?
Полетим, брат-товарищ, за сини-моря:
На синем на море волнует струя,
За этой струею белеет гора,
За этой горою разбойник живет:
Разбойник, палачник, на смерть палача.
(Н.М. Костюрина «Сибирские народные песни, записанные в подгородных деревнях около Тобольска летом 1894 года. С приложением некоторых мелодий», с примечаниями члена редакционной комиссии Л.Е. Луговского). «Ежегодник Тобольского губернского музея», — 1895 г., выпуск III, стр. 54, текст №78 — «Проголосные песни».
II. Сидел за решеткой орел молодой,
Клевальную пищу клюет под окном,
Клюет он, бросает, сам смотрит в окно:
Постой, брат, полетим, постой, полетим
За сине за море.
За синем за морем чернеет гора,
За этой горою белеет тюрьма;
Во этой тюремке разбойник сидит,
Ждет он веселого дня,
Себе палача.
— Сруби мою голову,
Спали телеса,
Развей ты мой пепел
Во темны леса.
(В. Арефьев — «Несколько тюремных и поселенчнских песен», газ. «Енисей», 1898 г. №89, стр. 2-3). (Песня записана в Енисейском округе).
III. Сидит за решеткой орел молодой,
Питательну пищу клюет под окном,
Клюет он, бросает, сам смотрит в окно.
— Давай, брат, сполетим, давай улетим.
— Куда мы полетим, куда полетим?
— За горы высоки, за темны леса,
За тою горою синеет волна,
За тою волною чернеет тюрьма.
В тою тюрьме разбойник сидит,
С часу на минутку казни он ждет.
— Точите кинжалы, точите острей.
Режьте меня, режьте скорей.
Того я достоин, того заслужил.
(В. Плотников «Песни казаков сибирского казачества». Записки Семипалатинского отдела Зап.-Сиб. отд. Русского Географического Общества», выпуск I-й, Семипалатинск, 1911 г., стр. 49, «Проголосные», текст №14).
IV. Сидел за решеткой
Орел молодой.
Клевальную пищу
Клюет под окном,
Клюет и бросает,
Сам смотрит в окно.
И один мой товарищ
Задумал одно.
Куда ж мы, товарищ,
С тобой полетим?
Полетим, товарищ,
На сини моря.
На синем на море
Бушует волна.
За этой волною
Белеет тюрьма.
Во этой тюремке
Несчастный сидел.
Несчастный сидит,
Сам в окошко глядит.
В окошко глядит —
Палача к себе ждет.
Идет палач в тюрьму
И кнут на руке.
Зашел палач в тюрьму —
Разбойника нет.
Зацыкал, затопал,
Разбойник пришел.
— Судите, рядите,
Начальство, меня,
Бейте плетями
Спину вы мою,
Знать я, мальчишко,
Достоин тому.
Смотрите, ребята,
В подзорну трубу —
Иду на смерть я.
Жгите, палите
Костры из огня,
Точите, вострите
Ножи и копья,
Секите, рубите
Главу вы мою,
Бросайте в огонь
Вы мясо мое,
Пущай горит мясо,
Пылат из огня.
(Песня записана А.В. Андриановым в деревне Жилиной, Барнаульского уезда, Томской губернии. «Записки Красноярского подотдела Восточно-Сибирского отдела Русского Географического Общества» том I-й, выпуск I-й, Красноярск, 1902 г., текст №41, стр. 154).
Источник
Нейна — Две лягушки
Слушать Нейна — Две лягушки
Слушайте Две лягушки — Нейна на Яндекс.Музыке
Текст Нейна — Две лягушки
За лесом у болота легко и беззаботно
В осеннюю прохладу и летнюю жару,
Там жили две подружки, зелёные лягушки,
На солнышко смотрели, ловили мошкару.
Там где-то море, море, за морем горы, горы,
И мир такой огромный, чудес так много в нём.
А что нам море, море, а что нам горы, горы,
А мы в своем болоте и дальше проживём.
Однажды к ним без дела стрекозка прилетела,
Она как вертолетик летает тут и там.
Спросить ей было нужно, а как же вам не скучно,
Вам разве не хотелось попрыгать по горам.
Там где-то море, море, за морем горы, горы,
И мир такой огромный, чудес так много в нём.
А что нам море, море, а что нам горы, горы,
А мы в своем болоте и дальше проживём.
Там где-то море, море, море, море.
За морем горы, горы, горы, горы.
А что нам море, море, море, море.
А что нам горы, горы, горы, горы.
Там где-то море, море, за морем горы, горы,
И мир такой огромный, чудес так много в нём.
А что нам море, море, а что нам горы, горы,
А мы в своем болоте и дальше проживём.
Там где-то море, море, за морем горы, горы,
И мир такой огромный, чудес так много в нём.
А что нам море, море, а что нам горы, горы,
А мы в своем болоте и дальше проживём.
И дальше проживём.
Источник
Стихи Никитина для детей
Иван Никитин — Вечер ясен и тих
Вечер ясен и тих;
Спят в тумане поля;
В голубых небесах
Ярко пышет заря.
Золотых облаков
Разноцветный узор
Накрывает леса,
Как волшебный ковер;
Вот пахнул ветерок,
Зашептал в тростнике;
Вот и месяц взошел
И глядится в реке.
Что за чудная ночь!
Что за тени и блеск!
Как душе говорит
Волн задумчивый плеск!
Может быть, в этот час
Сонмы светлых духов
Гимны неба поют
Богу дивных миров.
Иван Никитин — Прохладно
Прохладно. Все окна открыты.
В душистый и сумрачный сад.
В пруде горят звезды. Ракиты
Над гладью хрустальною спят.
Певучие звуки рояли
То стихнут, то вновь потекут;
С утра соловьи не смолкали
В саду — и теперь все поют.
Поник я в тоске головою,
Под песни душа замерла…
Затем, что под кровлей чужою
Минутное счастье нашла…
Иван Никитин — В темной чаще замолк соловей
В темной чаще замолк соловей,
Прокатилась звезда в синеве;
Месяц смотрит сквозь сетку ветвей,
Зажигает росу на траве.
Дремлют розы. Прохлада плывет.
Кто-то свистнул… Вот замер и свист.
Ухо слышит, — едва упадет
Насекомым подточенный лист.
Как при месяце кроток и тих
У тебя милый очерк лица!
Эту ночь, полный грез золотых,
Я б продлил без конца, без конца!
Иван Никитин — Живая речь, живые звуки
Живая речь, живые звуки,
Зачем вам чужды плоть и кровь?
Я в вас облек бы сердца муки —
Мою печаль, мою любовь.
В груди огонь, в душе смятенье
И подавленной страсти стон,
А ваше мерное теченье
Наводит скуку или сон…
Так, недоступно и незримо,
В нас зреет чувство иногда,
И остаётся навсегда
Загадкою неразрешимой,
Как мученик, проживший век,
Нам с детства близкий человек.
Иван Никитин — Помнишь
Помнишь? — с алыми краями
Тучки в озере играли;
Шапки на ухо, верхами
Ребятишки в лес скакали.
Табуном своим покинут,
Конь в воде остановился
И, как будто опрокинут,
Недвижим в ней отразился.
При заре румяный колос
Сквозь дремоту улыбался;
Лес синел. Кукушки голос
В сонной чаще раздавался.
По поляне перед нами,
Что ни шаг, цветы пестрели,
Тень бродила за кустами,
Краски вечера бледнели…
Трепет сердца, упоенье, —
Вам в слова не воплотиться!
Помнишь. Чудные мгновенья!
Суждено ль им повториться?
Иван Никитин — Уж и есть за что
Уж и есть за что,
Русь могучая,
Полюбить тебя,
Назвать матерью,
Стать за честь твою
Против недруга,
За тебя в нужде
Сложить голову!
Иван Никитин — В чистом поле тень шагает
В чистом поле тень шагает,
Песня из лесу несётся,
Лист зелёный задевает,
Жёлтый колос окликает,
За курганом отдаётся.
За курганом, за холмами,
Дым-туман стоит над нивой,
Свет мигает полосами,
Зорька тучек рукавами
Закрывается стыдливо.
Рожь да лес, зари сиянье, —
Дума, Бог весть, где летает…
Смутно листьев очертанье,
Ветерок сдержал дыханье,
Только молния сверкает.
Иван Никитин — Соха
Ты соха, наша матушка,
Ты, соха ли, наша матушка,
Горькой бедности помощница,
Неизменная кормилица,
Вековечная работница!
По твоей ли, соха, милости
С хлебом гумны пораздвинуты,
Сыты злые, сыты добрые,
По полям ковры раскинуты!
Про тебя и вспомнить некому…
Что ж молчишь ты, бесприветная,
Что не в славу тебе труд идет,
Не в честь служба безответная.
Ах, крепка, не знает устали
Мужичка рука железная,
И покоит соху-матушку
Одна ноченька беззвездная!
На меже трава зеленая,
Полынь дикая качается;
Не твоя ли доля горькая
В её соке отзывается?
Уж и кем же ты придумана,
К делу навеки приставлена?
Кормишь малого и старого,
Сиротой сама оставлена…
Иван Никитин — Ночь на берегу моря
В зеркало влаги холодной
Месяц спокойно глядит
И над землею безмолвной
Тихо плывет и горит.
Легкою дымкой тумана
Ясный одет небосклон;
Светлая грудь океана
Дышит как будто сквозь сон.
Медленно, ровно качаясь,
В гавани спят корабли;
Берег, в воде отражаясь,
Смутно мелькает вдали.
Смолкла дневная тревога…
Полный торжественных дум,
Видит присутствие бога
В этом молчании ум.
Иван Никитин — Где вы, слуги добра
Где вы, слуги добра?
Выходите вперед,
Подавайте пример,
Поучайте народ!
Иван Никитин — На тебя, на твои только силы
На тебя, на твои только силы,
Молодежь, вся надежда теперь.
Не легка твоя будет дорога, —
Но иди: не погибнет твой труд!
Знамя чести и истины строгой
Только крепкие в бурю несут!
Иван Никитин — Когда закат прощальными лучами…
Когда закат прощальными лучами
Спокойных вод озолотит стекло,
И ляжет тень ночная над полями,
И замолчит веселое село,
И на цветах и на траве душистой
Блеснет роса, посланница небес,
И тканию тумана серебристой
Оденется темнокудрявый лес, —
С какою-то отрадой непонятной
На божий мир я в этот час гляжу
И в тишине природы необъятной
Покой уму и сердцу нахожу;
И чужды мне земные впечатленья,
И так светло во глубине души:
Мне кажется, со мной в уединеньи
Тогда весь мир беседует в тиши.
Иван Никитин — Когда Невы, окованной гранитом…
Когда Невы, окованной гранитом,
Алмазный блеск я вижу в час ночной
И весело по освещенным плитам
Толпа людей мелькает предо мной —
Тогда на ум невольно мне приходит
Минувший век, когда среди болот,
Бывало, здесь чухонец бедный бродит,
Дитя нужды, болезней и забот,
Тот век, когда один туман свинцовый
Здесь одевал леса и небеса
И так была печальна и сурова
Пустынных вод холодная краса.
И с гордостью я вспоминаю тайной
Ум творческий Великого царя,
Любуяся на город колоссальный —
Прекрасное создание Петра.
Иван Никитин — Полно, степь моя, спать беспробудно…
Полно, степь моя, спать беспробудно:
Зимы-матушки царство прошло,
Сохнет скатерть дорожки безлюдной,
Снег пропал, — и тепло и светло.
Пробудись и умойся росою,
В ненаглядной красе покажись,
Принакрой свою грудь муравою,
Как невеста, в цветы нарядись.
Полюбуйся: весна наступает,
Журавли караваном летят,
В ярком золоте день утопает,
И ручьи по оврагам шумят.
Белоснежные тучки толпами
В синеве, на просторе, плывут,
По груди у тебя полосами,
Друг за дружкою, тени бегут.
Скоро гости к тебе соберутся,
Сколько гнезд понавьют, — посмотри!
Что за звуки, за песни польются
День-деньской от зари до зари!
Там уж лето… ложись под косою,
Ковыль белый, в угоду косцам!
Подымайся, копна за копною!
Распевайте, косцы, по ночам!
И тогда, при мерцанье румяном
Ясных зорек в прохладные дни,
Отдохни, моя степь, под туманом,
Беззаботно и крепко усни.
Иван Никитин — Русь
Под большим шатром
Голубых небес —
Вижу — даль степей
Зеленеется.
И на гранях их,
Выше темных туч,
Цепи гор стоят
Великанами.
По степям в моря
Реки катятся,
И лежат пути
Во все стороны.
Посмотрю на юг —
Нивы зрелые.
Что камыш густой,
Тихо движутся;
Мурава лугов
Ковром стелется,
Виноград в садах
Наливается.
Гляну к северу —
Там, в глуши пустынь,
Снег, что белый пух,
Быстро кружится;
Подымает грудь
Море синее,
И горами лед
Ходит по морю;
И пожар небес
Ярким заревом
Освещает мглу
Непроглядную…
Это ты, моя
Русь державная.
Моя родина
Православная!
Широко ты, Русь,
По лицу земли
В красе царственной
Развернулася!
У тебя ли нет
Поля чистого,
Где б разгул нашла
Воля смелая?
У тебя ли нет
Про запас казны,
Для друзей стола,
Меча недругу?
У тебя ли нет
Богатырских сил,
Старины святой,
Громких подвигов?
Перед кем себя
Ты унизила?
Кому в черный день
Низко кланялась?
На полях своих,
Под курганам,
Положила ты
Татар полчища.
Ты на жизнь и смерть
Вела спор с Литвой
И дала урок
Ляху гордому.
И давно ль было,
Когда с Запада
Облегла тебя
Туча темная?
Под грозой ее
Леса падали,
Мать сыра-земля
Колебалася,
И зловещий дым
От горевших сел
Высоко вставал
Черным облаком!
Но лишь кликнул царь
Свой народ на брань —
Вдруг со всех концов
Поднялася Русь.
Собрала детей.
Стариков и жен.
Приняла гостей
На кровавый пир.
И в глухих степях,.
Под сугробами,
Улеглися спать
Гости навеки.
Хоронили их
Вьюги снежные,
Бури севера
О них плакали.
И теперь среди
Городов твоих
Муравьем кишит
Православный люд.
По седым морям
Из далеких стран
На поклон к тебе
Корабли идут.
И поля цветут,
И леса шумят,
И лежат в земле
Груды золота.
И во всех концах
Света белого
Про тебя идет
Слава громкая.
Уж и есть за что,
Русь могучая,
Полюбить тебя,
Назвать матерью,
Стать ва честь твою
Против недруга,
За тебя в нужде
Сложить голову!
Иван Никитин- Присутствие непостижимой силы…
Присутствие непостижимой силы
Таинственно скрывается во всем:
Есть мысль и жизнь в безмолвии ночном,
И в блеске дня, и в тишине могилы,
В движении бесчисленных миров,
В торжественном покое океана,
И в сумраке задумчивых лесов,
И в ужасе степного урагана,
В дыхании прохладном ветерка,
И в шелесте листов перед зарею,
И в красоте пустынного цветка,
И в ручейке, текущем под горою.
Иван Никитин — Помню я: бывало, няня…
Помню я: бывало, няня,
Долго сидя за чулком,
Молвит: «Баловень ты, Ваня,
Все дурачишься с котом.
Встань, подай мою шубейку;
Что-то холодно, дрожу…
Да присядь вот на скамейку,
Сказку длинную скажу».
И старушка с расстановкой
До полночи говорит.
С приподнятою головкой
Я сижу. Свеча горит.
Петухи давно пропели.
Поздно. Тянется ко сну…
Где-то дрожки прогремели…
И под говор я засну.
Сон покоен. Утром встанешь —
Прямо в садик… Рай земной!
Песни, говор… А как глянешь
На росинки — сам не свой!
Чуть сорока защекочет —
Понимаешь, хоть молчишь,
Упрекнуть она, мол, хочет,
«Здравствуй, Ваня! Долго спишь!»
А теперь ночной порою
На груди гора лежит:
День прожитый пред тобою
Страшным призраком стоит.
Видишь зла и грязи море,
Племя жалкое невежд,
Униженье, голод, горе,
Клочья нищенских одежд.
Пот на пашнях за сохами,
Пот в лесу аа топором,
Пот на гумнах за цепами,
На дворе и за двором.
Видишь горькие потери,
Слезы падшей красоты
И затворенные двери
Для убитой нищеты…
И с тоскою ждешь рассвета,
Давит голову свинец.
О, когда же горечь эта
Вся исчезнет наконец!
Иван Никитин — Детство веселое, детские грезы…
Детство веселое, детские грезы…
Только вас вспомнишь — улыбка и слезы…
Голову няня в дремоте склонила,
На пол с лежанки чулок уронила,
Прыгает кот, шевелит его лапкой,
Свечка уж меркнет под огненной шапкой,
Движется сумрак, в глаза мне глядит…
Зимняя вьюга шумит и гудит.
Прогнали сон мой рассказы старушки.
Вот я в лесу у порога избушки;
Ждет к себе гостя колдунья седая —
Змей подлетает, огонь рассыпая.
Замер лес темный, ни свиста, ни шума,
Смотрят деревья угрюмо, угрюмо!
Сердце мое замирает-дрожит…
Зимняя вьюга шумит и гудит.
Няня встает и лениво зевает,
На ночь постелю мою оправляет.
«Ляг, мой соколик, с молитвой святою,
Божия сила да будет с тобою…»
Нянина шубка мне ноги пригрела,
Вот уж в глазах у меня запестрело,
Сплю и не сплю я… Лампадка горит.
Зимняя вьюга шумит и гудит.
Вечная память, веселое время!
Грудь мою давит тяжелое бремя,
Жизнь пропадает в заботах о хлебе,
Детство сияет, как радуга в небе…
Где вы — веселье, и сон, и здоровье?
Взмокло от слез у меня изголовье,
Темная даль мне бедою грозит…
Зимняя вьюга шумит и гудит.
Иван Никитин- Воспоминание о детстве
Однообразно и печально
Шли годы детства моего:
Я помню дом наш деревянный,
Кусты сирени вкруг него,
Подъезд, три комнаты простые
С балконом на широкий двор,
Портретов рамы золотые,
Разнохарактерный узор
Причудливых изображений
На белом фоне потолков —
Счастливый плод воображенья
Оригинальных маляров,
Лампадку перед образами,
Большой диван и круглый стол,
На нем часы, стакан с цветами.
Под ним узорчатый ковер…
С каким восторгом я встречал
Час утра летнею порою,
Когда над сонного землею
Восток безоблачный пылал
И золотистыми волнами,
Под дуновеньем ветерка,
Над полосатыми полями
Паров вставали облака!
С какой-то тайною отрадой
Глядел я на лазурь небес.
На даль туманную и лес
С его приветливой прохладой,
На цепь курганов и холмов,
На блеск и тень волнистой нивы,
На тихо спящие заливы
В зеленых рамах берегов.
Дитя степей, дитя свободы,
В пустыне рос я сиротой,
И для меня язык природы
Одной был радостью святой…
Зато как скучен я бывал,
Когда сырой туман осенний
Поля и дальние деревни,
Как дым свинцовый, одевал,
Когда деревья обнажались
И лился дождь по целым дыямь
Когда в наш дом по вечерам
Соседи шумные сбирались,
Бранили вечный свой досугу
Однообразный и ленивый,
А самовар, как верный друг,
Их споры слушал молчаливо
И пар струистый выпускал
Иль вдруг на их рассказ бессвязный
Какой-то музыкою странной.
Как собеседник, отвечал…
В ту пору, скукою томимый,
От шума их я уходил
И ночь за книгою любимой,
Забытый всеми, проводил,
Иль слушал няни устарелой
О блеске чудных царств и гор
Одушевленный разговор
Во мраке залы опустелой.
Иван Никитин- Встреча зимы
Поутру вчера дождь
В стекла окон стучал,
Над, землею туман
Облаками вставал.
Веял холод в лицо
От угрюмых небес,
И, бог знает о чем,
Плакал сумрачный лес.
В полдень дождь перестал,
И, что белый пушок,
На осеннюю грязь
Начал падать снежок.
Ночь прошла. Рассвело.
Нет нища облачка.
Воздух легок и чист,
И замерзла река.
На дворах и домах
Снег лежит полотном
И от солнца блестит
Разноцветным огнем.
На безлюдный простор
Побелевших полей
Смотрит весело лес
Из-под черных кудре,
Словно рад он чему, —
И на ветках берез,
Как алмазы, горят
Капли сдержанных слез.
Здравствуй, гостья-зима!
Просим милости к нам
Песни севера петь
По лесам и степям.
Есть раздолье у нас, —
Где угодно гуляй;
Строй мосты по рекам
И ковры расстилай.
Нам не стать привыкать, —
Пусть мороз твой трещит:
Наша русская кровь
На морозе горит!
Искони уж таков
Православный народ:
Летом, смотришь, жара —
В полушубке идет;
Жгучий холод пахнул —
Все равно для него:
По колени в снегу,
Говорит: «Ничего!»
В чистом поле метель
И крутит, и мутит, —
Наш степной мужичок
Едет в санках, кряхтит:
«Ну, соколики, ну!
Выносите, дружки!»
Сам сидит и поет:
«Не белы-то снежки. »
Да и нам ли подчас
Смерть не встретить шутЯ,
Если к бурям у нас
Привыкает дитя?
Когда мать в колыбель
На ночь сына кладем
Под окном для него
Песни вьюга поет.
И разгул непогод
С ранних лет ему люб,
И растет богатырь,
Что под бурями дуб.
Рассыпай же, зима,
До весны золотой
Серебро по полям
Нашей Руси святой!
И случится ли, к нам
Гость незваный придет
И за наше добро
С нами спор заведет —
Уж прими ты его
На сторонке чужой,
Хмельный пир приготовь,
Гостю песню пропой;
Для постели ему
Белый пух припаси
И метелью засыпь
Его след на Руси!
Иван Никитин- 19 Октября
Что это за утро! Серебряный иней
На зелени луга лежит;
Камыш пожелтевший над речкою синей
Сквозною оградой стоит.
Над черною далью безлюдной равнины
Клубится прозрачный туман,
И длинные нити седой паутины
Опутали серый бурьян.
А небо так чисто, светло, безмятежно,
Что вон — далеко в стороне —
Я вижу — мелькнул рыболов белоснежный
И тонет теперь в вышине.
Веселый, прохладой лугов освеженный,
Я красного солнышка жду,
Любуюсь на пашни, на лес обнаженный
И в сонную чащу вхожу.
Листы шелестят у меня под ногами,
Два дятел а где-то стучат…
А солнышко тихо встает над полями,
Озера румянцем горят.
Вот ярко блеснули лучи золотые
И крадутся в чащу берез
Всё дальше и дальше, — и ветки сырые
Покрылися каплями слез.
У осени поздней, порою печальной,
Есть чудные краски свои,
Как есть своя прелесть в улыбке прощальной,
В последнем объятье любви.
Иван Никитин — В синем небе плывут над полями…
В синем небе плывут над полями
Облака с золотыми краями;
Чуть заметен над лесом туман,
Теплый вечер прозрачно-румян.
Вот уж веет прохладой ночною;
Грезит колос над узкой межою;
Месяц огненным шаром встает,
Красным заревом лес обдает.
Кротко звезд золотое сиянье,
В чистом поле покой и молчанье;
Точно в храме, стою я в тиши
И в восторге молюсь от души.
Иван Никитин — Утро на берегу озера
Ясно утро. Тихо веет
Теплый ветерок;
Луг, как бархат, зеленеет,
В зареве восток.
Окаймленное кустами
Молодых ракит,
Разноцветными огнями
Озеро блестит.
Тишине и солнцу радо,
По равнине вод
Лебедей ручное стадо
Медленно плывет;
Вот один взмахнул лениво
Крыльями — и вдруг
Влага брызнула игриво
Жемчугом вокруг.
Привязав к ракитам лодку,
Мужички вдвоем,
Близ осоки, втихомолку,
Тянут сеть с трудом.
По траве, в рубашках белых,
Скачут босиком
Два мальчишки загорелых
На прутах верхом.
Крупный пот с них градом льется,
И лицо горит;
Звучно смех их раздается,
Голосок звенит.
«Ну, катай наперегонки!»
А на шалунов
С тайной завистью девчонка
Смотрит из кустов.
«Тянут, тянут! — закричали
Ребятишки вдруг. —
Вдоволь, чай, теперь поймали
И линей и щук».
Вот на береге отлогом
Показалась сеть.
«Ну, вытряхивай-ка, с богом —
Нечего глядеть!» —
Так сказал старик высокий,
Весь как лунь седой,
С грудью выпукло-широкой,
С длинной бородой.
Сеть намокшую подняли
Дружно рыбаки;
На песке затрепетали
Окуни, линьки.
Дети весело шумели:
«Будет на денек!»
И на корточки присели
Рыбу класть в мешок.
«Ты, подкидыш, к нам откуда?
Не зови — придет…
Убирайся-ка отсюда!
Не пойдешь — так вот. »
И подкидыша мальчишка
Оттолкнул рукой.
«Ну, за что ее ты, Мишка?» —
Упрекнул другой.
«Экий малый уродился, —
Говорил старик, —
Всё б дрался он да бранился,
Экий озорник!»
— «Ты бы внука-то маленько
За вихор подрал:
Он взял волю-то раненько!» —
Свату сват сказал.
«Эх. девчонка надоела…
Сам я, знаешь, голь,
Тут подкидыша, без дела,
Одевать изволь.
Хлеб, смотри, вот вздорожает, —
Ты чужих корми;
А ведь мать небось гуляет,
Прах ее возьми!»
— «Потерпи, — чай, не забудет
За добро господь!
Ведь она работать будет,
Бог даст, подрастет».
— «Так-то так… вестимо, надо
К делу приучить;
Да теперь берет досада
Без толку кормить.
И девчонка-то больная,
Сохнет, как трава,
Да всё плачет… дрянь такая!
А на грех жива!»
Мужички потолковали
И в село пошли;
Вслед мальчишки побежали,
Рыбу понесли;
А девчонка провожала
Грустным взглядом их,
И слеза у ней дрожала
В глазках голубых.
Иван Никитин — Утро
Звезды меркнут и гаснут. В огне облака.
Белый пар по лугам расстилается.
По зеркальной воде, по кудрям лозняка
От зари алый свет разливается.
Дремлет чуткий камыш. Тишь — безлюдье
вокруг.
Чуть приметна тропинка росистая.
Куст заденешь плечом — на лицо тебе вдруг
С листьев брызнет роса серебристая.
Потянул ветерок, воду морщит-рябит.
Пронеслись утки с шумом и скрылися.
Далеко-далеко колокольчик звенит.
Рыбаки в шалаше пробудилися,
Сняли сети с шестов, весла к лодкам несут…
А восток все горит-разгорается.
Птички солнышка ждут, птички песни поют,
И стоит себе лес, улыбается.
Вот и солнце встает, из-за пашен блестит,
За морями ночлег свой покинуло,
На поля, на луга, на макушки ракит
Золотыми потоками хлынуло.
Едет пахарь с сохой, едет — песню поет;
По плечу молодцу все тяжелое…
Не боли ты, душа! отдохни от забот!
Здравствуй, солнце да утро веселое!
Иван Никитин — Здравствуй, гостья-зима
Здравствуй, гостья-зима!
Просим милости к нам
Песни севера петь
По лесам и степям.
Есть раздолье у нас –
Где угодно гуляй;
Строй мосты по рекам
И ковры расстилай.
Нам не стать привыкать, –
Пусть мороз твой трещит:
Наша русская кровь
На морозе горит!
Источник