Мезенская губа белое море

Мезенская губа

Мезенская губа
Белое море (Мезенская губа справа)
Координаты: Координаты: 66°41′00″ с. ш. 43°34′00″ в. д.  /  66.683333° с. ш. 43.566667° в. д. (G) (O) (Я) 66.683333 , 43.566667 66°41′00″ с. ш. 43°34′00″ в. д.  /  66.683333° с. ш. 43.566667° в. д. (G) (O) (Я) (T)
Вышестоящие акватории	Белое море, Северный Ледовитый океан
Страна	Россия
Площадь	6630 км²
Длина береговой линии	105 км
Наибольшая глубина	25 м
Впадающие реки	Кулой, Мезень
Лист NQ 37-7, из набора карт Восточной Европы Картографической военной службы США. Серия 501. 1954. Масштаб 1:250 000

Мезе́нская губа́ — один из четырёх крупнейших заливов Белого моря, наряду с Двинской губой, Онежской губой и Кандалакшским заливом. Мезенская губа, лежащая к югу от полуострова Канин, — самая восточная из них. Расположена в Архангельской области и Ненецком автономном округе на северо-западе России.

Длина 105 км, ширина 97 км, глубина 5—25 м [1] ; площадь акватории составляет 6630 км². При входе в Мезенскую губу находится остров Моржовец. Впадают две основных реки — Кулой и Мезень. Восточный берег залива называется Конушинским, а южный — Абрамовским.

Зимой замерзает, но ледяной покров нередко взламывается приливами. Вода менее прозрачна, чем в других акваториях Белого моря, что вызвано стоком довольно мутной Мезени. Характерны сильные течения. Приливы полусуточные, высота сизигийных приливов до 10,3 м, самые высокие на арктическом побережье России. Существует проект строительства Мезенской приливной электростанции мощностью 11,4 ГВт [2] .

Промысел рыбы (навага, сельдь) и морского зверя.

Примечания

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое «Мезенская губа» в других словарях:

Мезенская губа — Чешская губа Географические названия мира: Топонимический словарь. М: АСТ. Поспелов Е.М. 2001. Мезенская губа залив у северо восточных берегов Белого моря. Дл. 105 км, шир. 97 км, глуб. 5–25 м. При вхо … Географическая энциклопедия

МЕЗЕНСКАЯ ГУБА — залив в северо восточной части Белого м. Длина 105 км, ширина 97 км, глубина 5 25 м. Впадает р. Мезень. Промысел рыбы и морского зверя … Большой Энциклопедический словарь

МЕЗЕНСКАЯ ГУБА — МЕЗЕНСКАЯ ГУБА, залив в северо во сточной части Белого моря. Длина 105 км, ширина 97 км, глубина 5 25 м. Впадает р. Мезень. Промысел рыбы и морского зверя. Источник: Энциклопедия Отечество … Русская история

Мезенская губа — залив в северо восточной части Белого моря. Длина 105 км, ширина 97 км, глубина 5 25 м. Впадает река Мезень. Промысел рыбы и морского зверя. * * * МЕЗЕНСКАЯ ГУБА МЕЗЕНСКАЯ ГУБА, залив в северо восточной части Белого м. Длина 105 км, ширина 97 км … Энциклопедический словарь

Мезенская губа — Sp Mezènės įlanka Ap Мезенская губа/Mezenskaya Guba L Baltojoje j., RF Archangelsko sr … Pasaulio vietovardžiai. Internetinė duomenų bazė

Мезенская губа — Чешская губа … Топонимический словарь

Мезенская губа — Мезенская губа, залив у северо восточных берегов Белого моря. Длина 105 км, ширина 97 км, глубина 5—25 м. Впадает р. Мезень. При входе в М. г. — остров Моржовец.Зимой замерзает, но ледяной покров нередко взламывается приливами. Приливы… … Словарь «География России»

Мезенская губа — залив в северо восточной части Белого моря, между основанием полуострова Канин и материком, в Архангельской области РСФСР. Длина 105 км, ширина 97 км, глубина 5 25 м. Зимой замерзает, но ледяной покров нередко взламывается приливами. В М … Большая советская энциклопедия

Мезенская ПЭС — Для этой статьи не заполнен шаблон карточка <<электростанция>>. Вы можете помочь проекту, добавив его … Википедия

Губа — распространенное на С России и Сибири название для значительных морских заливов. Обыкновенно свое название Г. получает от впадающей в нее реки, для которой она служит как бы расширением устьев, большею частью лишенным крупных дельтовых островов.… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

Источник

Мезенская губа: расположение, площадь акватории и фото залива

Белое море является единственным из всех арктических морей, большая часть которого расположена южнее Полярного круга. Его акватория состоит из нескольких бассейнов: Кандалакшского залива, Онежской губы, Двинской губы, Горла, Мезенской губы, Воронки. Данная статья посвящена описанию залива Мезенская губа. Известно ли вам, что в этом заливе высота приливов достигает уровня свыше десяти метров (самый высокий показатель для Белого моря) ? В статье содержится интересная и познавательная информация об этом удивительном месте.

Где находится Мезенская губа?

Этот залив является одним из четырех крупнейших в Белом море. Акватория Мезенской губы расположена восточнее его остальных собратьев – Двинской губы, Онежской губы и Кандалакшского залива — к югу от полуострова Канина, на северо-западе РФ. Данный географический объект административно относится и к Архангельской области, и к Ненецкому АО.

Описание

Длина залива Мезенская губа (фото представлены в статье) составляет 105 км, глубина — от 5 до 25 метров, ширина достигает 97 км. Площадь акватории составляет около 6630 кв. км. При входе в залив расположен остров Моржовец.

Крупнейшими реками, впадающими в Мезенскую губу, являются Мезень и Кулой. Акватория наполняется также водами более мелких рек и речушек – Неси, Чижи, Нижи, Койды и других.

Залив окаймлен двумя берегами – с востока — Конушинским, на юге — Абрамовским. С моря акватория залива ограничена линией, соединяющей мысы Воронов и Конушин. Наиболее приметными здесь являются мысы Юроватый, Черный Нос, Абрамовский и Нерпинский. Зимой вода в Мезенской губе замерзает, но зачастую ледяной покров взламывают приливы. Прозрачность воды в заливе слабее, нежели в других беломорских акваториях. Объясняется это тем, что в него стекает довольно мутная Мезень.

Залив Мезенская губа на Белом море отличается довольно сильными течениями. Приливы здесь продолжаются по половине суток, их высота достигает 10,3 метра, что является самым высоким показателем на всем российском побережье Арктики.

Известно, что на Мезенской губе планируется строительство приливной электростанции, мощность которой, в соответствии с проектом, будет достигать 11,4 ГВт. Общий срок возведения станции рассчитан на одиннадцать лет. В настоящее время в заливе активно ведется рыбный промысел (сельдь, навага), а также охота на морского зверя.

Берега и остров Моржовец: рельеф и почва

Южный берег залива Мезенская губа от реки Мезени до мыса Воронова носит название Абрамовского берега. Восточнее — от мыса Конушина до реки Мезени – протянулся Конушинский берег. Рельеф обоих берегов, как и побережья острова Моржовца, отличается преобладанием возвышенностей и значительной обрывистостью, однако нередко здесь встречаются и низменности. Почва – глинисто-песчаная. Одной из характерных особенностей берегов залива и островного побережья является непрестанное разрушение морем береговой линии. Интенсивность разрушения усиливается в периоды осенних и зимних штормов. В результате почти вся береговая Мезенского залива и острова Моржовца изрыта обрывами и оползнями.

Почти на всех берегах поверхность покрыта тундровой растительностью. Исключение составляют районы устьев рек: Верхней и Нижней Мглы, Мезени и Кулоя. Здесь лесные массивы подошли к самому морю.

Отмель

Берега залива окаймляет широкая отмель, глубины которой составляют менее 20 метров. Наиболее крупный остров – Моржовец – лежит на отмели у южного берега Мезенской губы. Береговая часть отмели подвергается непрерывной осушке. Наибольшая ширина осушки наблюдается у восточного берега.

Южный берег

Абрамовский берег протянулся на 39 миль в направлении WNW (вест-норд-вест) от порта Мезен к мысу Воронова. Местами его отличают возвышенности и обрывы, местами встречаются и низменности. Кое-где поверхность берега покрыта низкорослым лесом. Наиболее отмелым является участок между мысами Юроватым и Нерпинским. Здесь отмель со множеством глубин менее 5 метров простирается от берега на расстояние, достигающее девяти миль. К северу от этой отмели лежат обширные, осыхающие (частично) банки. Этот мелководный район, простирающийся к северу от берега на расстояние около 20-22 мили, называется Абрамовским мелководьем. Западнее мыса Юроватого берег становится приглубым. Вдоль Абрамовского берега к порту Мезень проходит Южный Мезенский фарватер, глубина которого достигает семи- десяти метров.

Восточный берег

Конушинский берег протянулся от мыса Конушина до реки Мезени тянется на 68 миль в южном направлении. Берег является обрывистым на всем его протяжении, высота побережья на различных участках является неодинаковой. У мыса Конушина берег достаточно высокий, далее к востоку его высота постепенно уменьшается. Участок между рекой Шемокшей и мысом Конушинская Корга берег является низменным. В районе реки Шемокши берег вновь превращается в возвышенность, которая сохраняется до самой реки Чижа. Такой же неровностью отличается рельеф всего побережья. Почти на всем протяжении Конушинский берег отмел и окаймлен полосой осушки значительной ширины. Наиболее отмелым является участок между рекой Несь и мысом Конушиным. Грунт у восточного берега преимущественно песчаный или каменистый.

Рельеф и грунт дна

На прибрежной отмели рельеф дна отличается значительной неровностью и наличием обширных мелководных и осыхающих банок. Рельеф дна в самом заливе также достаточно неровный, постоянно меняющийся вследствие воздействия приливов и отливов, течений и штормов.

В средней части Мезенской губы грунт представлен камнем, илом с камнем, а также камнем с песком, в восточной части грунт песчаный. Вокруг острова Моржовца большей частью дно залива выстлано мелким камнем и лишь местами можно встретить песок.

Характеристика приливо-отливных течений

Эти явления в Мезенском заливе отличаются значительной силой. Приливное течение приходит в залив из Белого моря (северной его части), разделяясь на две ветви у о-ва Моржовца. Главная движется серединой залива и постепенно суживается, ее конечным пунктом является реку Мезень. Другая проходит по проливу Моржовская Салма, двигаясь к востоку и на юго-востоку. Обогнув о-в Моржовец, она соединяется на бго-востоке от него с главной ветвью приливного течения, усиливая его. Вдоль Абрамовского берега течение движется на юго-восток и далее к реке Кулой. У устья реки Мезени ветви его соединяются, образуя достаточно сильные сулои. У Конушинского берега прилив направляется к югу вдоль береговых отмелей. Когда высота приливной волны начнет превышать их высоту, прилив, заливая отмели, с огромной силой устремляется поверх них к берегу. Это явление носит название наката. Менее интенсивные накаты происходят на отмелях устьев рек Мезени и Кулоя и на осыхающих банках восточнее о-ва Моржовца. Отливное течение движется в обратном направлении, оно образует еще более слабые сулои, нежели прилив.

О якорных местах

Для судов, осадка которых достигает трех метров, имеются якорные места в устьях рек Чижи, Неси, Верхней и Нижней Мглаы, Мезени, Кулои, а также у берегов острова Моржовца. Судам с малой осадкой можно бросать якорь и в устьях других рек.

Источник

Мезенская губа и горло Белого моря

Каждые пять километров, попадается прекрасный и удобный распадок, но тут располагаются промысловые избы, в каждой из которых кто-то есть. Нам же хочется встать не только в укромном, но и в безлюдном месте.

Ровный, открытый всем ветрам берег тянется и тянется, в трубу я разглядываю распадок, по которому можно хотя бы подняться в тундру за водой, но проходит десять минут, как я начинаю видеть возле этого распадка избу.

Спустя еще некоторое время появляется возможность рассмотреть расставленные в море сети и следы пребывания человека в той избе, и становится ясно, что идти нам нужно дальше, чтобы найти очередной распадок, возле которого нет никакого жилья. Однако, пройдя еще пяток километров, мы видим ту же самую картину: избушку, сети, и людей.

Так повторяется много раз, и, в конце концов, мы добираемся до деревни, от которой решаем отойти еще километров на десять и встать, но и там, впереди, я снова вижу избу, стоящую как раз сверху распадка.

Я страшно ругаюсь на перенаселенность этого района, и главным, что вводит нас с Наташкой в замешательство, является то, что при таком обилии народу, мы не видим здесь ни единой лодки. Так мы проходим Мегру, после чего, подождав еще около часу, понимаем, что уже очень сильно устали и хотим остановиться. Ничего не остается, кроме как направиться к избе, стоящей над очередным распадком.

Я ставлю катамаран на якорь с таким расчетом, чтобы веревки хватило до берега. А вылезши на пляж, первым делом отправляюсь в сторону изб. По распадку, над которым они стоят, течет крохотный ручеек, в котором можно набрать воды, но я все равно лезу наверх. Здесь находится два домика, возле одного из которых стоит стол с кухонной утварью – то есть здесь явно также как и везде были люди.

Позвав хозяев, я выкурил сигарету, потом позвал еще разок, но ответа не получил. Что ж, в данный момент здесь никого нет. Я заглянул в окошко ближнего строения и отправился обратно. Когда я вернулся к катамарану, он уже обсох, и деваться было некуда, так что оставалось только набрать воды из ручья, поставить палатку и расположиться на ночлег.

Я тащил ящик с полными бутылками пресной воды, когда вдруг увидел две точки, движущиеся по широкому пляжу со стороны деревни. Дойдя до катамарана, я поставил воду на палубе, снова закурил, и вместе с Наташкой мы принялись ждать хозяев этого места. При взгляде через подзорную трубу стало понятно, что к нам несется пара мотоциклов, а через некоторое время уже можно было разглядеть, что это страшно ржавые «Тула» и «Минск». Полярный «Мэд Макс», подумал я, и мы принялись ожидать райдеров с удвоенным любопытством.

Через несколько минут мы уже общались с местными, которые оказались двумя молодыми поморами, с обветренными лицами и выгоревшими на солнце усами. У обоих за спинами были стальные кузова на лямках, из одного из которых торчал ствол ружья: под стать мотоциклу оно было вытертым и немного поржавевшим. Выглядели рыбаки совершенно фантастически, невероятно хотелось их сфотографировать, но снимать незнакомых людей было жутко неудобно.

Мы пообщались, поговорили о погоде, об их мотоциклах, и выяснили, наконец, почему же здесь нет ни одной лодки. Все оказалось элементарно: местное население передвигается исключительно по суше.

Да, это, действительно гениально! Берега здесь исключительно ровные; всюду широкие как шоссе пляжи, по которым можно ездить совершенно на чем угодно. Кто-то пользуется автомобилями, но большинство предпочитает именно мотоциклы, так как они легко грузятся в лодки, служащие для перевозки техники через реки. Передвигаясь по пляжу, человек совершенно не зависит от погоды, и именно поэтому здесь совсем не пользуются лодками, а благодаря высоким приливам сети проверяются по малой воде, к ним можно просто подъехать. Позднее мы стали обращать больше внимания на берега при переходах, и действительно, я начал замечать стоящие, а иногда и едущие там и тут мотоциклы.

Хозяева пригласили нас зайти через некоторое время в гости; сами отправились растапливать печку, а мы остались ставить палатку, чтобы потом не заботиться об этом. Позднее появился третий, самый старший член семьи, тоже на «Минске», также подъехал к нам, и с ним мы тоже немного поговорили, сказав, что скоро зайдем в избу на чай.

За чаем мы расспросили хозяев об их жизни. Выяснилось, что они, конечно, по северной традиции любят немного жаловаться, однако, дела у них на самом деле обстоят много лучше чем у многих городских жителей.

Например, они ловят рыбу (семгу) и сдают ее закупщикам по ценам от 300 рублей за килограмм в зависимости от массы конкретной рыбины. То есть при суммарном весе улова за сезон набегают очень неплохие прибыли. Конечно, в деревнях довольно сложно что-либо купить, но жители имеют возможность регулярно летать самолетами на землю и закупаться там всем необходимым.

В конце концов, мы сошлись на том, что в поморских деревнях жить однозначно лучше и проще, чем в каком-нибудь Питере, или, не дай бог, Москве. Нам рассказали, что в деревне Мегра живет около сорока человек, а в следующей Майде – и того меньше. А в деревне Ручьи, что стоит не доходя Мегры, вообще расположен крупный рыболовный кооператив, и именно поэтому в том районе столько изб и столько народу.

Самый старший член семьи, дядя по отношению к двум другим присутствовавшим людям, братьям, рассказал нам о местных приметах, подробностей которых я не уловил из-за их сложности, но которые предсказывали погоду исходя из фазы луны и величины прилива. В общем, он наказал нам ждать определенного дня и смотреть, какая погода в этот день будет, мол, всю следующую луну будет стоять такая же. Но я не придал тогда этим приметам особого значения. Также нам рассказали и об очень мощных течениях в Горле – «как по реке пойдете!». Еще немного посидев, мы тепло простились и пошли восвояси. На прощанье рыбаки подарили нам пару чудных рыбин, что оказалось весьма кстати.

Утром, с новой водой мы двинулись вперед и прошли Майду. После нее, не доходя десятка километров до поселка Вороновского, стоящего на одноименном мысе, знаменующем собой начало Мезенской губы, мы остановились в удобном месте, опять возле избушки. В избе в тот момент жило два человека – старый дед и мужик помоложе.

Мы специально встали поодаль, чтобы не напрягать их своим обществом, а зашли только ради того, чтобы обозначить свое присутствие и немного поболтать, из вежливости. Нас, конечно, приглашали в гости, но мы отказались. Тем более, что у мужиков был пес довольно задиристого характера, и мы решили, что постоянные драки между нашими псами и хозяйской собакой будут всех сильно нервировать.

Прощаясь после беседы, дед нам также поведал о тех же самых старых поморских приметах, кои мы слышали в Мегре. Он тоже говорил о фазах луны, водах и прочих высоких материях, которые просто так с наскоку постичь невозможно. Также он говорил о предстоящем в скором времени шторме и о том, что если мы хотим пересекать губу напрямки, то нам следует поторопиться.

Тем не менее, я в очередной раз подумал, что все это глупости, и преобладающая погода предстоящего лунного месяца никак не может зависеть от перечисленных факторов. Позднее окажется, что дед был прав на все сто, но сейчас стоял полный штиль, а на безоблачном небе висело солнце.

Прошла ночь, и настало утро, такое же штилевое и ясное, как и вчерашний день. Без всяких сомнений мы собрались и пошли вперед по намеченному курсу, к еще невидимому острову Моржовец, до которого от мыса Воронова всего тридцать километров. А потом, если все будет складываться удачно, останется еще километров восемьдесят до берегов Канина.

Движение к Моржовцу проходило в дремотной лени. Было хорошо, тепло, тихо, и только гудение мотора убаюкивало нас. На зеркальной поверхности воды виднелись бурлящие струи сильного течения.

В Мезени, максимальные приливы достигают 11-метровой высоты, и сложно представить, какие огромные потоки воды циркулируют в губе. Я периодически включал навигатор, но к счастью нас никуда не сносило, течение помогало нам, мы шли со скоростью 13-14 километров в час.

Всю дорогу я наблюдал, как на юго-западе, позади нас, небо заволакивает мрачными тучами, но очень надеялся, что мы успеем проскочить, благо ползли они очень медленно.
Наконец, спустя пару часов, мы приблизились к Моржовцу. Преследовавшие нас тучи, тем временем, оказались теперь как-то совсем близко, поэтому нам следовало принять решение – остановиться тут, или идти еще 70-80 километров по морю.

Проходя мимо острова, и глядя на него в подзорную трубу, я не увидел ничего интересного. Там стоял маяк, какие-то обжитые крашеные домики, виднелась антенна РЛС.

Подумав, мы пришли к выводу, что может ничего плохого с погодой в ближайшие часы и не произойдет, а если мы останемся на острове, то рискуем застрять тут на несколько дней. А Канин – вот он, где-то там за горизонтом, рукой подать. Достигнув его, мы преодолеем важный рубеж, и поэтому нам надо рискнуть. С тем мы и отправились дальше.

Часа через два тучи все-таки закрыли солнце, и подул легкий ветерок. Скорость упала до 9 км/ч, но не возвращаться же нам обратно! Главное, что на горизонте замаячили какие-то далекие возвышенности, и это придавало нам уверенности. Но погода все портилась и портилась, становилось все неуютнее и неуютнее. Прошел еще час, как я понял, что нас стремительно нагоняет дождь. Пришлось нам утеплиться и надеть плащи.

Вот и кончилось наше благоденствие. Вместе с дождем пришел ветер и холод, но что было самым неприятным, так это то, что пропала всякая видимость. Мы уже не наблюдали никаких ориентиров, вокруг нас было только качающееся море и этот проклятый дождь. Время шло, раздувало и раскачивало все больше. Радовало меня одно: дуло в спину, и волны, шедшие сразу с трех сторон, преобладали все-таки с нужной стороны и подгоняли нас.

Через несколько часов такого перехода я совсем упал духом и замерз. Что уж говорить, колбасило тут не по детски, и вообще было мне, прямо скажем, страшновато. Я шел по компасу, иногда включая навигатор, и видел, что теперь течение нас затягивает в губу, поэтому курс надо держать с некоторой поправкой, отчего скорость наша падала еще больше.

Периодически мы проходили сквозь плотные полосы болтающегося в волнах плавника. Тут приходилось полностью концентрироваться на воде, чтобы ненароком не наехать на какое-нибудь большое бревно. У меня складывалось такое ощущение, что кучи этого дубья по губе носит вечно туда и сюда, ведь больше я нигде не видел такого количество одновременно плавающего деревянного мусора. Вероятно, благодаря течениям, плавник собирается именно в этих местах и никуда отсюда не выносится долгое время.

Иногда я смотрел на навигатор и говорил Наташке, что вот, до Конушина нам осталось 40 километров, 30, и так далее. В ответ она обреченно-обиженно восклицала – «неужели нам торчать тут еще часов пять?». Да, действительно, по сравнению со ста десятью изначальных километров, тридцать пять грядущих казались мизером, но стоило подумать о том, что со всеми поправками и последующими поисками места нас ждет еще часов пять холода, мокроты, ветра и волн, как становилось совсем печально.

Но деваться некуда, и, в конце концов, мы досиделись до того, что вдруг откуда ни возьмись, из-за пелены дождя перед нами возникли очертания близкого берега. Еще километров пять, и мы будем на суше. Главным теперь было решить, куда именно идти, чтобы безошибочно найти удобное место для высадки, так как о стоянке в море при такой погоде, даже и речи не было.

Я решил идти прямиком к Конушину носу, где на карте была обозначена деревенька и метеостанция. Самой соблазнительной деталью местности виделась большая лагуна, зайдя в которую, мы окажемся как у Христа за пазухой. Туда я и направил наш катамаран.

Медленно мы ползли вдоль высокого берега, к которому я старался подойти поближе, чтобы рассмотреть, что там делается. Из-за дождя я не мог ничего понять, но когда мы подобрались еще поближе, то я сперва подумал, что берег состоит и сплошных каменных скал, но потом стало ясно, что это глиняный крёж, постоянно подмываемый морем, куски которого, прямо вместе с тундрой и землей падают вниз. Никакого пляжа тут не было, только одна сплошная стена глины, об которую бьются злые волны. Причалить к этому обрыву никто не осмелился бы, поэтому мы продолжали двигаться дальше.

Но вот из тумана возник силуэт одинокого покосившегося домика, а затем мы увидели низкую косу, отделяющую лагуну от бушующего моря. Да, это Конушин нос, на котором нет ничего, кроме того домика. Радостные мы устремились к концу косы, но достичь его так сразу не получилось.

Впереди я увидел сплошную полосу каких-то странных, особенно неистовых волн, которые бултыхались строго в одном месте. Мы вошли эту полосу, но вдруг я осознал, что мы никуда не движемся, а просто стоим напротив одного и того же места на косе, прыгая среди огромных стоячих валов, вспучивающихся из воды там и тут. Я открутил газ до упора, однако это не принесло никаких результатов. Очевидно, здесь беснуется самый натуральный сулой, и течение таково, что пройти это место просто так у нас не получится.

Все здесь выглядело так, будто мы пытаемся пройти речной порог снизу вверх. Собаки в ужасе жались к нашим ногам, да и нам сделалось как-то не по себе. Но я решил попробовать обойти сулой чуть мористее, и медленно, но верно мы поползли дальше. Чтобы нас не затянуло опять в это страшное место и не выкинуло обратно на исходную позицию, пришлось заложить большой крюк, прежде чем войти в желанную лагуну.

Катамаран спокойно стоял на обсохшем гальковом дне, а я, выйдя из избушки оправиться, наблюдал картину светопреставления в море и думал о том, как же нам повезло прийти в это место.

Изба оказалась очень уютной, с работающей печкой, чистая и сухая. Наташка сперва хотела поставить палатку, но, посмотрев жилье, отказалась от этой затеи, слава богу.

Вещи уже сушились, готовился ужин. Шторм, таки случился – прав был майдинский дед. Интересно, прав ли он окажется с предстоящей погодой? Если шторм не закончится в ближайшие дни, то по его приметам весь грядущий месяц будет плохим. Ладно, посмотрим. Я застегнулся, и по лесенке пошел вниз, на пляж, собирать дрова.

Источник