Сердце Белого моря
Вы видели когда-нибудь белого кита в его естественной среде обитания? Видели, как мягко он скользит в прозрачной воде Белого моря выдувая фонтаны? Если видели, то никогда больше ваша жизнь не будет прежней.
Мое путешествие по Северу России начиналось с побережья Белого моря. Наверное, это самое потрясающее путешествие в моей жизни, потому что запах северного леса и водорослей, трески и морошки чудится мне по сей день.
Поезд на Мурманск отправлялся от Ладожского вокзала Санкт-Петербурга. Сгибаясь под тяжелым рюкзаком, я буквально вбежала в свой вагон, традиционно опаздывая. В моем купе оказались очень интересные люди, веселые и доброжелательные, они быстро помогли мне забросить рюкзак в багажное отделение. Мне предстоял путь длинной более 500 километров на север до станции Чупа.
Один из попутчиков, пожилой человек, очень долго разглядывал меня, и к вечеру решился на вопрос.
— Куда вы едете, барышня? Да еще с таким тяжелым рюкзаком и одна?
— На Белое море — ответила я — на музыкальный фестиваль и бродить по северу.
— У вас есть там друзья?
— Да, они уже ждут меня.
Меня и вправду ждали друзья-музыканты из Мурманска. Общей точкой для сбора творческих людей стал поселок Чупа, на побережье Чупской губы Белого моря.
Когда я сошла с поезда, было ранее утро. Мне показалось, что я единственная из этого поезда, кому вдруг надо в Чупу. Поезд тихо уплыл в туманную северную даль и тут на меня свалился этот сочный воздух — смесь хвойного леса и холодной воды. Я вдохнула всей грудью. Со своим любимым рюкзаком я отправилась по тихой безлюдной дороге от станции Чупа до поселка, собирая попутно холодную росу с травы. Три километра, разве это расстояние?
Пройдя примерно километр от станции, я услышала треск скутера — около меня остановился молодой человек, явно из местных.
— Вас подвезти девушка?
Я внимательно его оглядела, просканировала его совесть и душу и решила — почему бы и нет. И мы покатили по дороге до самого поворота на Чупскую губу, где попрощались, узнав наши имена и пожелав удачи.
Весело напевая зашагала я к побережью. Там меня ждали друзья, свежий морской воздух и музыка. Чупская губа представлялась мне небольшим заливом Белого моря, но на деле оказалась очень большим и вытянутым по длине местом соединения мерцающей на солнце воды, скал и неба. По скалам тянулся хвойный лес из изогнутых, как корни сосен, скалы то поднимались до неба, то опускались до уровня воды. Стоя на краю одной из скал и любуясь восходящим июльским солнцем я уже любила это место. С палаткой я встала здесь же.
Для того, кто вырос на Севере не существовало реальных непроходимых преград, несносных невзгод — ничего, что нельзя было вынести. Север — в этом слове крылось для них все самое сокровенное, близкое — их дом, родители, собака, все детство в суровом климате. Это говорю я о местных жителях, с кем посчастливилось общаться.
В один из дней я отправилась в путешествие к самым отдаленным и сокровенным местам на просторах Белого моря. Для этого предстояло выйти из Чупской губы. Нас отправилось трое и капитан нашей небольшой шхуны (моторной лодки). Утром рано в 7 часов, мы отправились в путь от пристани на Чупской губе к Белому морю, оставив друзей-музыкантов на берегу петь песни. А нас ждала впереди своя северная песня.
Моторная лодка быстро несла нас по прозрачной соленой воде и брызги от волн икрились на утреннем солнце. Впереди перед нами открывались невиданные просторы воды и лазурного неба. Каждой клеточкой я ощущала первозданность этой северной природы. Мимо нас проносились высокие скалы с толпами сосен и елок. И вот впереди появился маленький островок посреди водной глади. Капитан чуть притормозил и, повернувшись к нам, рассказал историю о том, как на этом маленьком острове нашли золотые монеты времен Екатерины Второй. Как они там оказались неизвестно, но есть несколько догадок, что воры спрятали там сворованное из царской казны и много еще других версий. Но факт остается фактом — долгое время на острове жили археологи.
Еще полчаса пути и мы приближаемся к выходу из губы в море — перед экспедицией Белое море, слепящей синевы вода, яркое солнце, и наш нескончаемый восторг. А какой там воздух! Пока мы плыли на лодке, нам навстречу ни разу не попалась рыболовецкая баржа или лодка — ничего и никого. Только мы и море.
Еще несколько минут в пути и вот мы подплываем к скалистым островам, капитан глушит мотор. Под нашими ногами один из островов архипелага Кемь-Луды. Здесь по рассказу капитана есть трещина в которой сохранились отпечатки моллюсков и других морских животных времен ледникового периода, но к сожалению, сейчас прилив и к этой трещине не подобраться. Сама трещина образовалась в результате таяния ледников.оэтому четвером мы отправляемся на вершину острова — и смотрим на эту трещину сверху.
Глядя на эти древнейшие места, нетронутые человеком я ощущала себя первобытным человеком, только ступившим на эту землю. На триста шестьдесят градусов вокруг была вода и я словно на необитаемом острове. Морошка, цветущий ягель, приземистые цветы и травы — все пахло жизнью севера. С высоты острова, впереди, мы увидели еще один небольшой плоский островок в форме креста — незабываемая картина.
Садимся вновь в лодку и отправляемся дальше — к сердцу моря. Перед нами остров Грумант. Капитан рассказывает нам историю о военном корабле, который пятьдесят лет назад сел на мель и с тех пор так и стоит. Говорят, он уже является маяком для проплывающих судов и даже подводных лодок, хотя неизвестно насколько это правда, но судно очень впечатляет. Мы сходим на Грумант, осмотреть погибший корабль. Он весь в ржавчине и помете чаек. Я смотрю с кормы и вижу как сильно волны бьют о прибрежные камни острова и проржавевшую корму корабля. Становится немного больно, что эта громада здесь навсегда, он как покинутый великан молчит и грустит, что нет больше возможности хоть когда-нибудь покинуть остров и выйти, как раньше, в море.
Всюду детеныши чаек, прячутся по углам, а я ступаю осторожно по ковру мха, покрывшего часть палубы корабля. Нас зовет капитан и мы спешим спуститься с корабля сразу в лодку. И держим путь вперед.
Через несколько минут погибший корабль терятеся на горизонте и мы забываем о нем, потому что капитан вдруг поднимается резко со своего места и показывает рукой куда-то вперед.
— Киты — кричит капитан сквозь рев мотора — белые киты!
Мы жадно впиваемся взглядом в волны, но ничего не видим. Капитан глушит мотор и несколько минут мы качаемся на волнах в ожидании китов. И вот, наше ожидание вознаграждено — стая белых китов проходит в десяти метрах от нашей лодки, я отчетливо вижу их гладкие белые спины и фонтан брызг. Их было не меньше пяти. Они плыли параллельно нашей лодке. Настоящие белые киты в своей естественной среде обитания. Я пыталась сфотографировать, но куда там, на кадрах остались только волны моря, так неуловимы были киты. Живя на суше, сложно даже представить себе, как может быть потрясающе зрелище, развернувшееся на воде.
Мы плыли дальше, а я все думала о китах. Куда они плывут? Заметили ли они нас? И мне было тепло от мысли, что здесь им наверно очень хорошо, они дома. Приближался закат и капитан предложил сварить уху на одном из островов. Выдал нам по удочке, которая выглядела как катушка с толстой леской и большим крючком. Предстояла ловля трески. Пока я путалась в леске и насаживала на крючок приманку сам капитан вытащил уже две трески, пока маленькие. Я несколько раз закинула свою удочку-катушку, а в это время капитан вытащил еще две трески, уже чуть побольше. Мои спутники так же как и я были безуспешны в попытках поймать свежую треску, а вот капитан явно был с большим опытом — он таскал их в лодку как малину собирал с кустов. Поудив треску около часа, мы свернули снасти и поплыли к близлежащему острову варить уху.
Так как единственной женщиной была я, то мне доверили приготовление для всех ухи из свежей трески. Капитан угощал местным хлебом, очень вкусным. Уха была необыкновенная. Я исследовала остров и нашла необычные для себя отложения камней, словно здесь уже кто-то побывал и строил крепость, а потом она развалилась и останки сложенных кирпичей все еще торчат из земли. Но это всего лишь каменные породы, образовавшие отложения такой формы.
Я сидела на песчаном берегу острова и любовалась начинающимся закатом. Какое там небо! Яркие перья облаков втыкаются в холодную морскую воду.
Источник
На байдарке по Белому морю 16 июля-14 августа 2020 г. Часть 1. Начало. Маршрут. Провиант и снаряжение .
Часть 1. Начало. Маршрут. Провиант и снаряжение .
Всю долгую осень 2019 ,зиму и какую то «странную весну» 2020 года я мечтал о будущем летнем путешествии по Белому морю.Снились сны о море,снилось что я уже там..
Мечталось что уйдём в плаванье на месяц,а то и больше.. Будем ходить по бухтам, островам и лудам Белого моря,делать вылазки и радиалки на близлежащие озёра,собирать ягоду и ловить рыбу..
Маршрут. Хотелось пройти на байдарке от д.Нижняя Пулонга с заходом и стоянками на попутных островах и далее в обход мыса Шарапов из Никольской губы волоками через материк и Поповы озёра с выходом к Сонострову и далее до Рабочеостровска.
А в случае неважной погоды хотя бы догрести до Куземы.Но закончили маршрут раньше-в Калгалакше. Так же через три недели пути у нас намечалась встреча с друзьями в устье р.Кятка.
Все задуманные мной планы по маршруту полностью осуществить всё ж не удалось.Но путешествие получилось не менее увлекательным,запоминающимся и интересным.
Погода . С погодой в этом году повезло!
Первые 10-12 дней жара,потом ещё дней пять-семь тепло.
А с начала августа погода была переменная- +20+18+15+11 градусов.Но ночью температура ниже + 10 не опускалась. Непродолжительные штормовые дни
сменялись тихой и тёплой погодой.
Гнуса было мало.Черники,голубики местами много,морошки там где мы были мало.Из грибов одни сыроежки и немного подберёзовиков и подосиновиков.Ночи заметно стали темнее после числа 7-9 го августа.
Провиант . Так как путешествие намечалось почти автономное и минимум на месяц,то провианта мы взяли довольно много-50 кг на троих.По раскладке примерно выходило так- 650гр на взрослого в день и около 400гр в день на ребёнка.Двое взрослых и ребёнок 8 лет. По пути маршрута немного рассчитывали на магазин в д.Гридино . Докупиться там тем,что будет и тем что у нас может закончится.
Хлеб брали всего 5 буханок чёрного, мы его подъели к концу второй недели пути .Сухари 2 пласт бутылки по 1л ушли полностью почти следом за хлебом.Хлеб буханки удалось растянуть и что немаловажно сохранить на весь этот срок (2 недели) почти целым.Через неделю уже подсушивали его на сковородке что бы не пропал.Муки ушло порядка 5кг за всё время.Пекли плюшки.И один раз блины из блинной.Брали Сало 2 кг, с/к колбасы 2.3кг. Сыр 1,5 кг.Но он 2/3 пропал и быстро пришёл в негодность. Также на первые дни было немного овощей.Лука около 2-3х кг.Круп и макарон всего было 12 кг из 50 кг провианта.Тушёнки 15 банок по 370 гр.По завершению осталось 2 банки.Крупа тоже осталась,но немного,800гр риса,900гр гречки и 450 чечевицы и муки около килограмма.Сладкого взяли очень мало и через три недели пути оно всё вышло.Сахар тоже подходил к концу,так как несколько раз варили варенье из черники и морошки и сыпали сахар в тесто на плюшки.Чай почти тоже вышел(было 1 л пласт бут) Его надо брать больше! Мы ведь большие любители попить чаю! Алкоголя было всего 1 л коньяку и 250 гр водки. Водку почти всю отдали местному рыбаку Николаю.Он угостил нас треской,когда у нас она не ловилось.
Воды пресной у нас уходило 5 л в сутки на троих.С поиском воды проблем не было.Набирали в родниках ,ручейках впадающих в море,пресноводных озёрах.А после свежепрошедших дождей воду брали из каменных ванночек на скалах.Пили и дождевую набирая её с тента.
Снаряжение . В этом году мы взяли с собой печку(3,5 кг) и большую палатку (7кг) в полный рост.Во время непогоды и дождей было в ней очень комфортно и сухо.В случае плохой погоды мы не зависели от избушек,где можно было переждать непогоду,обсушиться и согреться. Нам главное было только найти удобную полочку для палатки и место с обилием дров.Благо плавника по берегам моря много.
Источник
Путешествие к Белому Морю
Читать все статьи С.Любушина из цикла “Мои дороги”
Цикл рассказов “Мои дороги” написан под впечатлением от моих одиночных путешествий как по родной Белоруссии, так и за её пределами. Путешествий пеших и водных. В юности я ходил в походы с друзьями в группах, а вот на склоне лет по разным причинам стал путешествовать в одиночку. В одиночных путешествиях есть как свои плюсы, так и свои минусы. Плюсы – полная свобода действий и независимость от кого-либо. Минусы – рассчитывать приходится только на себя, на свой опыт и свои силы. Не обладая литературным талантом, я описал, как мог, красоту природы, свои эмоции и переживания, встречи с людьми. Тут нет яркого экстрима, нет рекордов… Но, может быть, кто-то из читателей пойдет по моим стопам и выйдет за дверь с рюкзаком в одиночку. Удачи вам, друзья!
Что рассказать про мою поездку к Белому морю? Особых событий никаких не произошло (и слава Богу), но впечатлений много. Туда ехал в минском поезде, в плацкарте. Но вагон ОЧЕНЬ чистый, новый. Даже работал кондиционер и световое табло, которое показывало температуру и занятость туалета. По своему спутниковому навигатору периодически определял положение поезда на карте России. Занятие интересное, познавательное. На моей станции поезд не останавливался, и я высадился в половине двенадцатого ночи на станции Чупа, это за 60 км. до моей Пояконды.
Выхожу. Температура плюс 2 градусов, светло как днем. Вокзальчик закрыт. Нет даже никакой лавочки. Мрак, одним словом… Достаю всю мою тёплую одежду и начинаю бегать вдоль железнодорожного полотна, несмотря на надпись, которая категорически это делать запрещала.
Надо было согреться, а у меня с собой не было. Точнее, было, но в рюкзаке, на крайний случай обморожения. Московский поезд до моей станции только через 3,5 часа. Подошла местная женщина, тоже на поезд, рассказала, что раньше Чупа был большой поселок (4 км от станции), там была слюдяная шахта, потом шахта закрылась, и теперь все пришло в упадок. В Чупе, кстати, родился Венечка Ерофеев, автор знаменитой поэмы “Москва-Петушки”. Так что, можно сказать, я прикоснулся к истокам его творчества. На поезд еле успел сесть, он стоял минуту, а открылась всего одна дверь.
А так хотелось по утям и по курям,
И по другим пернатым пробежаться!
Но только нынче это все запретно нам,
А что запретно, очень сладко, братцы…
За 100 рублей проводница любезно согласилась меня довезти до нужной станции. Проехали станцию с многообещающим названием Полярный круг, следующая была моя. С поезда вместе со мной сошли еще двое студентов, там в 20 км биостанция МГУ, и они ехали туда на практику, их отвез потом катер, который пришел в Пояконду в 10 утра. Я гордо отказался от предложения совершить морское путешествие. В мои планы это не входило… Потом я жестоко об этом пожалел. Но было поздно.
Время было 3 утра, я пошел пешком по просеке вдоль берега Белого моря. Просека была прорублена в 1960-е под ЛЭП на биостанцию, тогда поставить столбы не смогли, но по просеке шла тропа. Однако в прошлом году, а может и в этом, столбы все-таки поставили… Просека превратилась в непроходимый путь: огромные камни, оставшиеся от взрывов, завалили дорогу, а бульдозеры посрезали деревья так, что из земли торчали короткие острые обрубки (такую защиту применяли в средние века против конницы), мелкие речушки разворотили гусеницами, и они превратились в топкие болота…
Да, край суровый. В этом убедился…
Неделю дождь, просветов никаких.
Так может зря я так сюда стремился
От милой родины просторов дорогих?
Да нет, не зря…Ведь жизнь нам раз даётся,
И только то нельзя у нас отнять,
Что мы увидели. То с нами остается.
Увидел много — будет легче умирать.
Березки тут тонки и низкорослы,
И мхи покрыли каменные лбы,
И лето тут напоминает вёсны.
И путь один — через тайгу столбы.
Стучит по тенту дождик монотонно,
День переходит в ночь лишь по часам.
Да, я в России (пусть и не законно),
Но здесь себе законом стал я сам…
Прошел за 2 часа 2 км, и начался дождь… Еле нашёл место для палатки, – кругом одни валуны и камни. Думал, пережду и пройду дальше, но не тут-то было.. Это, братец ты мой, Север… Дождь зарядил на трое суток без перерыва. Из палатки выходил только по крайней нужде и за водой, которую брал из ближайшей лужи… Костра, естественно, не разводил. Готовил свой рис в палатке на газовой плиточке. Было очень тоскливо и холодно. Через три дня дождь кончился. Подождал, когда просохла палатка, собрался и пошел дальше… Прошел еще километра два-три и упёрся в большое болото.
Неплохо было бы с собою взять подругу,
Чтоб с нею вечерами говорить.
Потом тащить её. Сначала лишь за руку,
А дальше вовсе на себе её тащить.
Иль парочку друзей. С кем будет выпить.
Помогут если что, таков закон.
Да жаль, друзья все подались на Припять…
Меня ж на Север укатил плацкарт-вагон.
Пришлось вот одному теперь сражаться
С промозглым холодом и тучей комаров.
И все же лучше это, дома чем остаться.
Закон дороги — он суров. Но он таков.
Обойти его было невозможно, – лес из тонких березок густой, под ногами мшистые камни и ямы… Без рюкзака еще можно было бы попробовать, но 30 кг за спиной совершенно не давали возможности ни перепрыгнуть препятствие, ни подлезть под него. Судьба Лизы Бричкиной меня не прельщала, хотелось еще пожить. Я был в отчаянии, надо было поворачивать назад и искать место стоянки, чтобы провести остаток времени на берегу. Через какое-то время заметил заболоченную тропку, уходящую к морю. Пошёл по ней и скоро пришел на красивое место возле самого моря.
Это был бугорок, на котором росли довольно высокие ели и сосны.
Я раньше думал — дождик мне не нужен.
А оказалось, нужен дождик мне!
Беру я воду из ближайшей лужи,
А так бы ездил за водою на коне.
Иль по жаре тащился, пыль глотая,
И обливался потом, как битюг.
А так лежу… Стихи вот сочиняю…
Мужской тут Север, а не дамский нежный Юг…
И главное, рядом был родник с чистой водой. Я пил прямо из родника, не кипятил. Нашел хорошее место для палатки, натянул тент, вывалил на землю содержимое рюкзака. Удивился, как оно там всё поместилось. Рядом было кострище, но, похоже, что в этом году тут еще никого не было. И началась моя жизнь Робинзона. Итак, жизнь Робинзона… Первым делом осмотрел окрестности. Оказалось, что мой лагерь расположен на единственном пригодном для жизни островке, окруженном болотами и плохо проходимым лесом. Такое впечатление, что меня сюда привел сам Бог…
Здесь сошлись все дожди
Всех морей и широт.
И просвета не жди…
Льёт и льёт, льёт и льёт.
Подо мной пятачок
Не раскисшей земли,
А вдали — маячок,
А за ним корабли…
Темно-серая хмарь
Придавила меня,
Я живу словно встарь
Без тепла и огня.
Упростилась вся жизнь:
То закат, то рассвет.
Говорят мне — держись,
Да и выхода нет.
Только ждать, когда Бог
Мне подарит тепло.
Сделал я всё что мог.
Помолюсь, чтоб везло.
Стал наблюдать приливы и отливы и установил, что наивысший уровень воды в 6 вечера и 6 утра. Соответственно, ниже всего вода в 12 дня и 12 ночи. Наблюдение интересное, поскольку раньше мне не приходилось так долго наблюдать приливы и отливы. На Черном море их просто нет. Перепад воды примерно 2 метра, но если с моря дует ветер, то вода поднимается выше. А расстояние, на которое вода отходит от берега, может достигать метров 50-60. Около берега много мальков, сотни тысяч. Греются на мелководье. Погода установилась вполне приличная.
Лишь иногда по ночам шёл дождь. Но понятие ночь весьма условно. Солнце ходит по кругу и совсем не садится за горизонт. Температура воздуха зависит от того, есть ли облака. При солнце доходило до 18 градусов, при облачности 10-12.
Когда было солнце, несколько раз искупался в море… Занятие не для слабонервных, вода очень холодная. Но как побывать на море и не искупаться в нем? В качестве дров для костра использовал выброшенные водой балки, высохшие на солнце. Я их расщеплял с помощью своего огромного мачете. Ещё нашел старый просмоленный телеграфный столб, разрубил его пополам и сделал костер типа нодья, который горел всю ночь.
Постепенно у меня ночь поменялась с днём. Спать ложился в 9 утра и спал до 3 дня. Днем теплее и, если нет дождя, то можно спать в гамаке. Ночью сидел у костра, смотрел на уходящий в сторону моря дым и думал о бренности бытия и скоротечности жизни… Очень много птиц, они кричали женскими голосами, очень похоже на крики страсти… не знаю, что за птицы такие. Что-то типа чаек, большие.
На розовых струнах ночного заката,
Который тотчас переходит в рассвет
Сыграю ноктюрн вам, зовущий куда-то,
Стихи унося за куплетом куплет.
Седая волна неприветливо гложет
Отвесные скалы, рождая прибой,
Хоть серый гранит одолеть он не может,
Но может меня поманить за собой.
Веками тут ели царапают небо,
И камни ковёр устилает из мхов.
Как долго в краю этом строгом я не был,
Здесь юные годы восстали из снов…
И вот на исходе годов и свершений
Сюда я опять приезжаю один,
Как будто ищу здесь каких-то решений,
Что так и остались в завалах годин.
После того, как несколько дней температура продержалась выше десяти градусов, появились комары… Их количество было огромным, они так жужжали над головой, что спать в гамаке стало просто невозможно. Ходить можно было только в плотном камуфляжном костюме с сеткой на голове и в рукавицах. Никакие электронные пищалки на комаров не действовали, они нагло их игнорировали. На какое-то время помогал репеллент, но не надолго. Однако на самом берегу моря при ветерке комаров не было, не было их и при сильном ветре, и при дожде. Но вот если тихо, да солнышко…
Питание мое было весьма скудным, всё было принесено с собой. На 10 дней я располагал двумя килограммами риса, килограммом вяленой говядины, одной шоколадкой на 250 гр. и одной банкой тушёнки на 500 гр. Еще было растворимое какао” Несквик”, 250 гр. – гадость ужасная… Чая было много. Я готовил один раз на весь день густой рисовый суп с мясом из расчета 200 гр. риса и 100 гр. говядины. Все это варилось 20 минут и съедалось за три приёма.
Мой костерок как маячок во тьме мигает.
Он призывает сбившихся с пути.
Уставших и больных теплом встречает,
И помогает силы обрести.
Они приходят. Посидев, опять уходят.
А я лишь дров подброшу и молчу.
Кому я нужен — по огню меня находят.
Проходят мимо — вслед им не кричу…
Сами понимаете, как мне эта еда надоела к концу срока пребывания в этом странном походе, точнее говоря, сидении на берегу Белого моря. Но голода я почти не чувствовал, потому как находился на месте, и расход энергии небольшой. Так незаметно прошла неделя, и надо было собираться в обратный путь. В последний день ко мне пришел гость: кобель восточносибирской (а может и карельской) лайки, очень красивый и добрый. Подошел ко мне, лизнул в лицо и повилял хвостом. Мне пришлось отдать ему половину своего ужина, мы подружились.
Он пометил все вокруг (хорошо, что я уже сложил палатку) и улегся рядом со мной. В обратный путь я отправился в 4 утра, надел болотные сапоги, поскольку тропа была заболочена, взял в руки ботинки и пошел. Выйдя на просеку, увидел, что после дождей просека напоминала раскисший ручей, и я так и прошагал несколько часов с ботинками в руках. Переобулся только на станции Пояконда. Станция представляла собой заколоченный полуразрушенный сарай, рядом что-то типа диспетчерской, из которой вышла не слишком трезвая дежурная, сказала, что скоро придет электричка. На мой вопрос, где купить билет, посмотрела на меня с удивлением и сказала, что и так доеду. Электричку ждал часа три.
За это время мимо меня прошел один пассажирский и два грузовых поезда. Понятно, почему дежурная по станции так скучала. Электричка ходит раз в сутки. И вот она подошла… Сажусь, вагон пустой… Едем, останавливается часто, прямо посреди леса и болот, но никто не садится и не выходит. До райцентра Лоухи ехал два часа в вагоне один. Только за полчаса до конечной сели туристы-водники из Питера, два мужчины и женщина примерно моего возраста, с огромной упаковкой. Наверное, там был катамаран.
На станции мне сказали, что билетов на Минск нет, и не будет. Предложили на следующий день до Москвы. Пошел в гостиницу, которая располагалась на другом конце поселка километра за три. Раньше такой номер стоил 1 руб в сутки, а сейчас с меня взяли 800… Первым делом рванул в буфет и накупил всяких деликатесов в виде свежих булочек и кефира, отвел душу. Сутки просто провалялся в гостинице, смотреть там было особо нечего. Поселок унылый и неприветливый. Все серое… Поезд был мурманский, ужасно грязный, но мне было грех жаловаться, сам был не намного лучше.
Вагон был практически пуст, хотя кассирша уверяла, что мне ужасно повезло, и она мне продала последний билет, можно сказать, оторвала от сердца. Дорога в поезде ничего интересного не привнесла в мое путешествие. Приехал в 12 ночи на жутко тёмный Курский вокзал, который, как я понял, был на реконструкции, с трудом там сориентировался, перебрался на Белорусский и утром уехал в Минск… Впечатления противоречивы: с одной стороны очень хотелось побывать в местах, где студентом ходил на байдарке, а с другой стороны я понимал, что всё уже будет не так.
Природа осталась такой же суровой и по-своему красивой, но люди, как мне показалось, стали угрюмей и злее. Но это, наверное, везде так…
Я сатанею от безделья и от скуки.
Когда же кончится небесная страда?
Уже топор совсем забыли руки.
Зачем дрова, когда кругом вода?
Сапог резиновых я не снимаю кряду
Четвертый день. Без них совсем беда.
И в добавленье к моему наряду
Зеленый плащ ношу с собой всегда.
Эх, стать бы мне обычным Ихтиандром,
Ну на худой конец лягушкой стать.
Я не поверил предсказаниям Кассандры…
Ведь говорила: не ходи, едрена мать…
- Прочесть книгу Бориса Васильева «А зори здесь тихие».
- Посмотреть фильм «А зори здесь тихие».
- Посмотреть одноименный спектакль в театре «На Таганке»
- Найти объяснение слову «нодья», упоминаемому в рассказе.
P.S. Все стихи в тексте написаны лично мной))
Если эта статья Вам понравилась или помогла – поделитесь ею с друзьями в социальных сетях, кнопки «Нравится» находятся ниже.
Источник