Море не прощает нам ошибок
Море,море,море.
Как много в нем поэтов
свой Свет пролили летом.
Красками наполнят душу и белым Светом.
И море горит бирюзой,
и порывы доносятся ветра.
Слышно пение птиц
и сияние молодых зарниц.
Лучик солнца озаряет моря, ярким светом по волнам он прольеться.
Всплеск волны нарушает зеркальную гладь,
чайки в медленном танце над водою кружатся.
Как хотелось повернуть историю вспять
и детство вернуть нам опять.
Года пролетели и выросли мы,
каждому предназначение судьбы.
Высшую школу мы жизни прошли,
детей берегли от невзгод и ненастий,
и это было материнское счастье.
На работу ходили
и с головою дружили.
Выполнялись приказы,
создавались указы.
Много в жизни красот повидали.
Как то ночью зазвонил телефон,
надо было поставить на военный корабль патефон.
На рассвете я к морю пришла и как рыбка туда поплыла.
В голове творился сумбур,
завертелись все мысли
и начался каламбур.
Пришлось опуститься на дно,
наглоталась водички,
ощущение,еще могу я коснуться ногами до дна
и в ступоре в воде замерла.
Нырнула глубоко,дыхание затая,
воздуха мне не хватило
и срочно на поверхность выплыла.
Пришлось возвратиться и к берегу я поплыла,
прикинула когда и как попасть туда смогу я.
Завтра я еще пойду,
не без улыбок,
море не прощает нам ошибок.
Источник
Море не прощает ошибок
Подводники постоянно совершенствуют свои знания и умения на берегу.
Уникальная возможность ознакомиться с тем, какую подготовку проходят люди одной из самых мужественных и героических профессий, представилась журналистам накануне Дня подводника. Свои двери для них распахнул один из наиболее закрытых объектов Министерства обороны – учебный центр покорителей океанских глубин ВУНЦ ВМФ «Военно-морская академия» в Обнинске. Здесь корреспонденты смогли в буквальном смысле с головой окунуться под воду: прочувствовать настоящую качку – её подводники называют «восьмёркой», пройти через резкое погружение на глубину и всплытие и даже вступить в борьбу со стихией, которая внезапно ворвалась в один из отсеков…
Подводная лодка. Глубина погружения – 257 метров. Тревожный прерывистый звонок нарушает тишину – верный признак, что на борту ЧП. О том, что в 7-м отсеке пробоина, сообщает по громкой связи вахтенный офицер. Туда под напором невероятной силы с бешеной скоростью поступает ледяная забортная вода. Как справиться со стихией, да ещё в таких тяжелейших условиях?
Капитан 1 ранга Михаил Воложинский.
Не пасовать – самое главное, чему учат здесь, раз за разом отрабатывая вводную по борьбе за подводную непотопляемость корабля, доводя тем самым действия экипажа до автоматизма. В условиях, приближенных к реальным, здесь же, в соседнем отсеке, происходит борьба с другой стихией –
огнём.
– Поступление забортной воды в 7-й отсек прекращено. Личный состав с вводной справился. Общая оценка – «хорошо». Норматив выполнен. Замечаний нет, – сообщает командир электро-механической боевой части экипажа подводной лодки, участвующего в тренировке, надеясь, что в море эти навыки никогда не пригодятся.
– Морская стихия не прощает ошибок, – говорит командир электро-навигационной боевой части одного из атомоходов Северного флота старший лейтенант Артём Жук. По его словам, сегодняшние занятия без всякого преувеличения – очень важная составляющая боевой учёбы. В Обнинском учебном центре подготовки подводников Артём уже не в первый раз, за плечами – две боевые службы, на груди поблёскивает отличительный знак «За дальний поход». Обеспечение всплытия и погружения, а также маневрирование в зоне активного судоходства – задача не из лёгких, особенно учитывая ограниченность в средствах наблюдения подводной лодки, говорит он.
С момента создания здесь прошли подготовку свыше 800 экипажей двадцати проектов как атомных, так и дизельных субмарин
О том же, что «рассказывает» море, никто не знает лучше гидроакустиков. И то, что для простых обывателей просто шум – для них информация. Вот прошла мимо стая касаток, а вот приближается надводный корабль. Среди всех морских звуков гидроакустик может различить и шум его турбины, и даже, посчитав число оборотов винтов, определить, с какой скоростью он движется и в каком направлении – приближается или удаляется от субмарины. В электронной картотеке Обнинского учебного центра звуков таких множество, по ним российские подводники учатся не просто слушать, а слышать море.
Не застрахованы моряки и от болезней. На этот случай с ними в поход непременно отправляется корабельный врач, который помимо терапевтической может при необходимости оказать и хирургическую помощь. Для этого на подводной лодке – пусть и в достаточно стеснённых условиях, может быть развёрнута даже операционная. Чёткие слаженные действия корабельных медиков отрабатываются и здесь – в Обнинском учебном центре.
А это уже центральный пост, можно сказать, «мозг» подводной лодки, где принимаются командирские решения и куда стекается информация из всех отсеков – их взаимодействие, кстати, также отрабатывается в отдельно оборудованном классе, где на мониторах выводятся данные каждой из систем. Именно здесь, как на самой настоящей подводной лодке, есть и перископ, заглянув в который, можно увидеть и смоделированную надводную обстановку.
Оборудование в классах точь-в-точь как на самой субмарине, а тренажёры создают условия, как будто действительно находишься в море, на глубине: здесь и погружение с деферентом до 30 градусов на нос, и сложные метеоусловия в надводном положении, и такая качка, которая известна только подводникам и зовётся «восьмёркой».
По словам начальника учебного центра ВУНЦ ВМФ «Военно-морская академия» капитана 1 ранга Михаила Воложинского, в настоящее время здесь проходят подготовку экипажи противолодочных авиационных комплексов и всех типов подводных лодок, стоящих на вооружении Военно-морского флота и оснащённых самыми современными образцами вооружения.
На этом тренажёре качает не меньше, чем в море.
– Современные тренажёры позволяют не только имитировать условия плавания субмарины и работы корабельной техники, близкие к реальным, но и отрабатывать практические навыки боевого использования систем и управления подводной лодкой в условиях морского боя, – подчеркнул он, рассказывая о материально-технической базе центра.
К слову, начальник учебного центра – опытный моряк-подводник, как и весь преподавательский состав. За плечами многих – многочисленные выходы в море и боевые службы на глубине.
Всего же с момента создания здесь прошли подготовку свыше 800 экипажей двадцати проектов как атомных, так и дизельных субмарин, тысячи подводников, в чьих надёжных руках – защита невидимых границ, скрытых под толщей воды.
Фото Екатерины СМОЛА
Москва – Обнинск
(Калужская область)
Источник
Дмитрий Лахманов: Море не прощает ошибок
РУБРИКИ
Дмитрий Лахманов: Море не прощает ошибок
Завершилась международная арктическая экспедиция на НИС «Академик Мстислав Келдыш», в которой приняли участие два представителя САФУ — Александр Кожевников, заместитель директора ЦКП НО «Арктика», и Дмитрий Лахманов, научный сотрудник Лаборатории экоаналитических исследований ЦКП НО «Арктика». Дмитрий Лахманов рассказал о предварительных итогах проделанной работы и поделился впечатлениями от экспедиции.
— Дмитрий Евгеньевич, расскажите, что входило в научную программу экспедиции?
— Исследовательская команда САФУ ехала в маленьком составе — всего два человека, поэтому мы занимались исключительно пробоотбором, чтобы в дальнейшем провести анализ образцов в лабораториях ЦКП НО «Арктика».
Основной нашей задачей был отбор донных отложений и анализ стойких органических загрязнителей. В ходе экспедиции мы отобрали порядка 30 проб по 100-200 грамм с глубины от 8 до 300 метров. В донных отложениях накапливается большое количество поллютантов, и мы хотим выявить распространение, как органических, так и неорганических загрязнителей на Арктических территориях — от Восточно-Сибирского до Карского моря и моря Лаптевых.
С помощью сорбционных трубок мы отобрали порядка 20 проб воздуха. Экспедиция была построена таким образом, что мы не выходили на сушу, и вся работа проходила исключительно на борту судна. Соответственно сложность отбора проб воздуха состояла в том, что труба корабля постоянно выделяла загрязняющие вещества. Мы сделали две «холостые пробы» — сорбировали под трубой загрязняющие вещества, чтобы в дальнейшем их учитывать при анализе проб воздуха.
Также получилось отобрать порядка 30 проб воды на металлы и пестициды.
— Какие исследования теперь предстоит провести на базе лабораторий университета?
— Донными отложениями буду заниматься я и наши аспиранты. Ребята будут производить нецелевой скрининг методом газовой двумерной хроматографии. Это сложная работа, потому что перед исследователями не стоит задачи найти что-то конкретное, им нужно определить все органические соединения, которая находятся в объекте. По результатам их работы я буду делать количественный анализ методом газовой хроматографии. Если аспиранты в ходе нецелевого поиска обнаружат пестициды, я буду определять их количественное содержание.
Анализом сорбционных трубок с воздухом будут заниматься коллеги. У нас в трубках было два сорбента — для тяжелолетучих и легколетучих соединений. Методом газовой хроматографии ученые определят, какие примеси содержатся в воздухе Арктического региона.
Воду мы будем анализировать на приборе высокого разрешения на содержание органических и неорганических загрязнителей. Анализ позволит определить содержание пестицидов, а также количество тяжелых металлов — свинец, ртуть, кадмий.
По результатам исследований запланированы как минимум две научные статьи — по органическим и неорганическим загрязняющим веществам.
— Какие впечатления у вас оставила экспедиция?
— Я не жалею, что поехал, но физически это было тяжело. Зачастую судно подходило к станции в два часа ночи, и нам приходилось вставать и идти делать пробы. Через час — новый звонок, новая станция, все повторяется. В итоге за ночь в сумме мы, может, и спим свои восемь часов, но они разбиты на множество отрезков, и это совершенно не эффективно. Все биоритмы сбиваются напрочь.
Мы с Александром Юрьевичем Кожевниковым не делали на борту судна анализа проб, а вот наши коллеги зачастую между завтраком и сном выбирали второе, потому что всю ночь работали в лаборатории. Многие засыпали стоя на палубе.
Конечно, были дни, когда судно несколько дней шло до нужной точки, и по пути станций не было. Например, четыре дня до Карских ворот мы шли без остановок. Тогда у нас было свободное время, и каждый занимался своими делами.
Экспедиция — это во многом про непредсказуемость. В планы вмешиваются погодные условия: шторм не позволяет провести необходимую работу, качка сказывается на самочувствии всей команды. В Карском море мы попали в шторм, качало так, что спать было невозможно — лежишь и бьешься головой о стену.
Море не прощает ошибок. Недостаточно прочное оборудование оно разрывает в клочья. И к каждой экспедиции нужно готовиться долго и основательно, просчитывая все возможные варианты исхода событий. Это была моя первая экспедиция, которая стала испытанием на стойкость. Но я доволен результатами, основную часть программы наших исследований мы выполнили.
Фото из экспедиции — Дмитрий Лахманов
Источник
МОРЕ ОШИБОК НЕ ПРОЩАЕТ
Пятьдесят шесть погибших и 63 выживших моряка подняли из воды более чем за 12 часов поисков на месте крушения траулера «Дальний Восток» в Охотском море.
Правоохранительные органы рассматривают более 10 версий катастрофы траулера «Дальний Восток» в Охотском море, сообщил глава МЧС России Владимир Пучков. http://www.interfax-russia.ru/Moscow/special.asp?id=597470&sec=1721
Версия СК, что траулер затонул от пробоины при столкновении с чем-то, хотя кроме льда в центре Охотского моря ничего нет, на мой взгляд, не выдерживает никакой критики. Тем более если эта пробоина сбоку. Скорость судна при выборке трала минимальная, только чтобы судно управлялось 3 – 4 узла. Пробить борт льдиной ударом по касательной на такой скорости это что-то из области фантастики, тем более, чтобы получилась пробоина такого размера, что машинное отделение мгновенно заполнилось водой и судно мгновенно утонуло.
| Почему я говорю «мгновенно», потому что в любом другом случае обязательно был бы подан сигнал бедствия. Есть очень немного случаев, когда вахтенный штурман не может подать сигнал. Из реальных это только опрокидывание судна при потере поперечной остойчивости. Суда такого типа очень надёжны и рассчитаны для работы в экстремальных условиях и просто так суда такого типа не опрокидываются. Источник в компании рассказал порталу LifeNews, что к крушению судна могла привести ошибка капитана. «Сейчас, со слов спасенных членов экипажа, речь идет об ошибке капитана. Они приняли на борт трал, полный трал скатился по палубе, придал судну сильный крен, и оно совершило опрокидывание», — отметил он. Вот это уже похоже на истину. Трал со ста тоннами рыбы на палубе это «колбаса» примерно трех метров в диаметре и длиной около 15 метров. При выборке траулер становится против волны и находится в таком положении до тех пор пока не закончится «слив» рыбы. Смещение трала в таком положении имеет очень малую вероятность.
Поэтому я предполагаю, что сложилось несколько факторов. Трал был на борту, но рыба была еще в трале. Капитан начал разворот на другой курс не дожидаясь освобождения трала от рыбы и оказался вдоль волны. При естественном крене на борт туда сместился трал, но кроме этого наверняка сместился и груз в трюме, а так как бункера были почти пустыми центр тяжести приподнялся и крен, получившийся при этом маневре оказался больше, чем угол заката. Судно перевернулось мгновенно – несколько секунд. Источник |
