Может ли капля воды познать, что такое Океан?
«Единственный путь к бессмертию для капли воска — это перестать считать, что она капля, и понять, что она и есть воск. Но поскольку наша капля сама способна заметить только свою форму, она всю свою короткую жизнь молится Господу Воску о спасении этой формы, хотя эта форма, если вдуматься, не имеет к ней никакого отношения. При этом любая капелька воска обладает теми же свойствами, что и весь его объем. Понимаете? Капля великого океана бытия — это и есть весь этот океан, сжавшийся на миг до капли. Но как, скажите, как объяснить это кусочкам воска, больше всего боящимся за свою мимолетную форму? Как заронить в них эту мысль? Ведь именно мысли мчат к спасению или гибели, потому что и спасение, и гибель — это тоже, в сущности, мысли.»
Виктор Пелевин.
«Чапаев и Пустота»
Интересная проблема.
Уважаю и ценю творчество Виктора Пелевина.
Может ли капля воды «осознать», «знать», что такое Океан?
Может ли молекула воды «знать», что такое волна?
Конечно же нет.
Это принципиальная и важная проблема философии.
В капле воды (или воска) просто нет тех внутренних качеств, свойств, которые определяют качества и свойства Океана в целом. Молекулы воды не обладают свойствами водных волн. Так устроен мир.
Пока конкретная «капля» или «молекула» не выйдут за пределы Океана или волны и не смогут «понять», а что это такое они «видят» в качестве Океана (волны) и какое место эти системы и они занимают в Мире в целом (об этом также должно возникнуть какое-то представление), они ничего не смогут сказать о бытие Океана или движении волны.
Но чтобы это «понять» необходим разум. Нечто, способное одновременно представить «себе» своего носителя (воспринимающий субъект) и то, что находится вне его (окружающая среда).
«Безмозглые» капли и молекулы этого сделать не могут. Они не разумны и даже не живые. А человеку дана возможность выхода за пределы породившей его системы посредством разума, сознания, мышления , мыслей.
Виктор Пелевин заблуждается насчёт того, что отдельная «капля великого океана бытия — это и есть весь этот океан, сжавшийся на миг до капли.» Это мировозренческое заблуждение. Часть системы не может в полном объёме «знать» о всех качествах системы в целом. Как колесо автомобиля не может содержать в себе «знания» обо всём автомобиле в целом. Это системы разного уровня организации.
Как в конкретном человеке нет «свойств» толпы или всего человеческого общества, так и в «капле» чего бы-то ни было, нет «свойств» системы в целом.
Или скажем так: свойства железа не предопределяют свойства автомобиля, который создан из этого железа.
Виктор Пелевин просто не знает физической химии и законов, определяющих свойства веществ и систем. Ему это не нужно. Но, как настоящий художник, чувствует проблему соотношения части и целого.
И ещё один момент: «наша капля сама способна заметить только свою форму. «. Каким это образом оно может это сделать? Заглянуть в зеркало? Значит должна существовать некая независимая от капли реальность (зеркало), относительно которой капля может оценить себя и свою форму. Это возможно только при наличии соответствующего аппарата оценки — разума. И при наличии соответствующих эталонов для сравнения — других «капель».
Капли воска или воды, попадая в объём вещества, «погибают» как индивиды: они приобщаются (растворяются) к новому Целому и становятся всего лишь количественной его составляющей. Все свои особые «личные» качества, делающие их отдельными и уникальными «каплями» в предыдущей «жизни» они теряют(забывают). Ни о каком бессмертии конкретной «капли» воды или воска речи быть не может. Как только «капля» становится частью вещества — она перестаёт быть чем-то индивидуальным, отдельным — «каплей». Это можно называть «смертью» объекта. Уничтожением, «смертью» данного бытия конкретного проявления формы объекта.
Конечно же, составляющие каплю молекулы воска или воды, при переходе в фазу воска или воды, не перестают быть теми же молекулами. Но эти молекулы не имели никаких «представлений» о состоянии капли воска или капли воды как целого, как отдельного объекта. И не способны «увидеть» воск или воду в целом.
При определённых обстоятельствах из воска или из воды могут вновь образоваться новые капли. Но они не буду иметь никакого отношения к тем предыдущим каплям, которые влились в вещество воска или воды когда-то. Это будут совершенно новые объекты бытия.
Все эти рассуждения можно распространить и на жизнь отдельного человека, его бытия и смерти, как и к человечеству в целом на планете Земля.
Проблема соотношения части и целого. Проблема возникновения новых свойств. Пелевин в своих работах неоднократно затрагивает эти проблемы.
Источник
Притча о капле и море
«Что больше: капля или море?-
Спросил мудрец у младенца.-
Но прежде, чем ответить ноне,
Чеши не голову, а сердце.»
Конечно, море. Что за толки?-
Сказал, не думая, ребенок.-
В огромном море капля только,
Водимый пастухом ягненок.
Что морю до одной лишь капли?
С нее у моря не убудет.
И если та, иссохнув, счахнет,
То море горевать не будет.
От капли море не зависит,
Но капля вся во власти моря.
И только капля море ищет
В своем желании покоя.
И только капля умирает,
А море вечно остается
И новую в себя впускает,
Которая к свободе рвется.»
«Теперь подумай хорошенько,-
Ответствовал ему мудрец.-
Что без живого орошения,
Без капли море- лишь мертвец.
Оно составлено из капель
И только каплями вечно.
Как сердце запускает клапан,
Так море без нее ничто.
И мириадам тех слезинок
Прожить без друга очень сложно,
А морю, ждущему икринок
Без них жить вовсе невозможно.
И капля каждая дороже,
Чем море шепчущего мира,
И так, любя, и осторожно
Оно само провозгласило.
Оно отдало каплям небо,
Чтоб те на небо поднимались,
Чтоб в невесомости разбега
Те, утомившись, возвращались
К груди, распахнутой дыханием,
С свободой и узором линий.
Все потому что в море знание,
Что оно есть лишь только ими.»
«Так значит капля- первопринцип
Рождения великих сил?»-
Пытаясь поспевать за мыслью,
Ребенок мудреца спросил.
«И да, и нет.- ответил старец.-
Они лишь море проявляют,
Но то вдохнувшими устами
Себя предвечным называет.
И больше моря только капля,
И больше капли только море.
Одна так скоро бы зачахла,
Другое б выстрадало горе.
Им жить отдельно невозможно,
Им мир-улыбка узнавания.
Большое, малое- ничтожно,
Когда в них нету сочетания.
Я рассказал тебе о море.
Что капля в море бесконечна.
И ты поймешь, конечно, вскоре,
Что так же суть и человечья.
О, милый мой, о, чудный мальчик!
Ты тоже капля, как все дети.
И, помни, без тебя, мой мальчик,
И Бога не было б на свете.
И, помни, словно капля влаги,
Ты составляешь Образ Божий.
И мы чисты, светлы и наги-
Мудрец- ребенок, трепет- с дрожью.»
Так говорил мудрец ребенку,
А рядом море пело звонко.
Источник
Руми: «Сокровища вспоминания»
Из книги Джалал ад-Дин Руми «Сокровища вспоминания». Перевод Л. Тираспольского
«Я лишь жилище Возлюбленной,
не сама Возлюбленная:
подлинная любовь – к сокровищу,
а не к сундуку, его содержащему».
Истинная Возлюбленная ни с чем не сравнима.
Она твое начало и твой конец.
Когда найдешь такое,
Уже не ожидаешь ничего другого:
Она и явлена, и сокрыта.
Она – владычица твоих состояний,
Не зависящая ни от кого.
Бога ради, не застревай на каком бы то ни было духовном обретении,
Но тоскуй о большем – как от болезни страждущий,
Чья жажда никогда не утолена.
Божественный двор – сфера Бесконечного.
Оставь почетное место позади;
Пускай Путь будет твоим почетным местом.
С каждым часом молодой становится старым.
Все изменения происходят из-за часов:
Тот, кто свободен от часов, свободен от изменений.
Когда ты на час убегаешь от часов,
«как» более не остается –
ты заводишь знакомство с тем,
что пребывает без «как».
Часы не знают безвременности,
Для того, кем владеет время,
Единственный путь туда – через исступление.
Многие ученые люди
Не извлекают пользы из своих знаний:
Это те, кто держит знание в памяти,
Но не влюблен в него.
Звук хлопка не возникает от одной руки.
Жаждущий стонет: «О вкуснейшая вода!»
Вода взывает: «Где тот, кто выпьет меня?»
Жажда в наших душах есть магнетизм Воды:
Мы – это Она, а Она – это мы.
Влюбленный – в погоне за Возлюбленной;
Когда приходит Возлюбленная, влюбленный исчезает.
Ты влюблен в Бога, а Бог таков,
Что когда Он приходит,
От тебя не остается и единого волоска.
От Его взгляда исчезает сотня таких как ты.
Я думаю, что ты влюблен в ничто.
Ты – тень, а влюблен в солнце.
Когда приходи солнце,
Тень тотчас исчезает.
Таков искатель при дворе у Бога:
Когда приходит Бог, искателя больше нет.
Хотя единение с Ним
Есть бессмертие превыше бессмертия,
Но сначала это бессмертие
Состоит в умирании самости.
Отражения, ищущие Свет, исчезают,
Когда Свет появляется.
Может ли разум оставаться,
Когда Он повелевает ему уйти?
Всякая вещь гибнет, кроме Его Лика.
Пред Его Ликом
Гибнет существующее и несуществующее:
Существование в несуществовании
Поистине великолепно!
В этом месте богопроявленности все умы
Пребывают в растерянности;
Когда перо достигает этой точки,
Оно ломается.
Переломав ноги, Бог одаряет крылом;
Сходным образом, в глубине западни
Он открывает лазейку для побега.
Бог сказал:
«Не обращайте внимания,
высоко ли вы на дереве или же в канаве;
устремляйте внимание на Меня,
ибо Я – Ключ Пути».
Тело – наша завеса в этом мире:
Мы – как море,
Скрытое под соломинкой.
Приобретенный разум подобен водопроводу,
Идущему в дом с улицы:
Если трубы перекрыты, дом остался без воды.
Ищи источник в себе самом.
Слушай, капля,
Откажись от себя без сожаления
И в обмен обрети Океан.
Слушай, капля, окажи себе эту честь
И в объятиях моря найди безопасность.
Поистине, кому это может так повезти?
Океан добивается капли!
Бога ради, Бога ради
Продай и купи одновременно!
Дай каплю, а возьми это Море,
Полное жемчуга.
Любовь – это пламя; когда оно разгорается,
То сжигает все, кроме Возлюбленной.
Влюбленный заносит меч Ничто,
Дабы изгнать все, кроме Бога.
Что же остается после Ничто?
Ничего, кроме Бога;
Все остальное исчезает.
Хвала тебе, всесильная Любовь,
Разрушительница всех «божеств».
Разве пишут по тому месту,
Которое уже было исписано,
Или сажают росток туда,
Где растет другой?
Нет, ищут чистый лист бумаги
И сеют зерно, где не было посеяно.
Брат, будь голой землей,
Будь чистым листом бумаги,
Которой не коснулись письмена,
Чтобы тебя могло облагородить перо откровения
И дабы Благодатный мог посеять в тебе зерно.
В видении Любви страха нет и на волосок;
По закону Любви все предлагается в жертву.
Ты ищешь знания в книгах –
Что за нелепость!
Ты ищешь удовольствия в сладостях –
Что за нелепость!
Ты – море постижений, скрытое в капле росы,
Ты – вселенная,
Таящаяся в теле длиной в полтора метра.
Влюбленный не вычисляет шансы.
Влюбленные не требуют от Бога
Никаких доказательств,
Не подвергают его испытаниям
И не стучат в дверь с вопросами
О прибылях или убытках.
Внешняя форма крошечной мошки
Кружится и кружится,
Испытывая боль и желание,
Тогда как внутренняя природа мошки
Заключает в себе все галактическое кружение
Вселенной!
На бойне Любви убивают
Лишь лучших, не слабых и не увечных.
Не беги от этого умирания.
Кто не был убит ради Любви, тот – мертвечина.
Ушло –
Внутреннее и внешнее,
Ни луны, ни земли, ни небес.
Не давай мне больше стаканов с вином.
Лей прямо в рот –
Мне не найти дороги ко рту.
Я жил на грани
Безумия, желая узнать причины,
Стуча в дверь. Она открывается.
Я стучался изнутри!
Хвала пустоте, стирающей наше существование.
Существование –
Это место сотворено из нашей любви к пустоте!
И однако с приходом пустоты
Существование уходит.
Хвала тому, что это происходит снова и снова!
Много лет я вытягивал собственное существование
Из пустоты.
Затем одно мановение, одно движение руки,
И работа завершена.
Свободен от того, кем я был, от присутствия,
Свободен от опасного страха, надежды,
Свободен от громоздящихся желаний.
Здесь-и-теперь гора – малая часть
Соломы, сдуваемой в пустоту.
Эти слова, которые я употребляю столь часто,
Начинают терять смысл:
Существование, пустота, гора, солома.
Слова и то, что они пытаются выразить,
Сметены за окно, вниз по скату крыши.
Наконец-то я узнал свободу безумия.
Появляется случайный образ.
Я кричу: «Убирайся!»
Он рассеивается.
Только Любовь.
Только то, что держит флаг.
Без флага.
Мы и зеркало, и лицо, отраженное в нем.
Мы сию минуту ощущаем вкус вечности.
Мы – и боль, и болеутоление.
Мы – и прохладная вода, и кувшин,
из которого она льется.
Ты – источник молока.
Перестань доить других!
Вода окружает тебя со всех сторон,
А ты видишь только препятствия,
Отделяющие тебя от воды.
Я был мертв, затем ожил.
Рыдал, потом смеялся.
Сила любви нахлынула на меня,
И я стал грозен как лев,
Потом нежен, как вечерняя звезда.
Он сказал: «Ты недостаточно безумен.
Тебе не место в этом доме».
Мной овладела ярость, и меня
Пришлось связать. Он сказал:
«Ты все еще не настолько яростен,
чтобы остаться с нами!»
Я пробился сквозь еще один пласт,
В радость.
Он сказал: «Этого мало».
Я умер.
Он сказал: «Ты умничающий человечек,
Полный фантазий и сомнения».
Я выщипал себе перья и стал дураком.
Он сказал: «Теперь ты – свеча
Для собирающихся здесь».
Но я не свеча.
Посмотри!
Я – рассеивающийся дым!
Он сказал: “Ты шейх, наставник”.
Но я не учитель. Я бессилен.
Он сказал: «У тебя уже есть крылья.
Я тебе крыльев дать не могу».
Но я хотел его крылья. Я ощущал себя
Цыпленком, не способным к полету.
Потом со мной заговорили новые события:
«Не двигайся. Высшая щедрость
приближается к тебе».
И прежняя любовь сказала:
«Останься со мной».
Я ответил: «Остаюсь».
Ты – источник солнечного света.
Я – тень ивы на земле.
Ты преображаешь мою заскорузлость
В шелковистость.
Душа на рассвете подобна потемневшей воде,
Которая медленно начинает произносить:
«Спасибо, спасибо».
Потом на закате опять Венера постепенно
Превращается в луну,
А затем во все ночное небо.
Это улыбка, пришедшая в ответ на твою.
Шахматный мастер
Не говорит ничего
И лишь двигает
Безмолвную шахматную фигуру.
То, что я – участник
Сюжета этой игры,
Делает меня удивительно счастливым.
Путь любви –
Не утонченная дискуссия.
Дверью здесь служит разрушение.
Птицы кружат по небу свободно.
Как они узнали свободу?
Они падают, и в падении им даются крылья.
Вот как может измениться человек:
Живет червяк, пристрастившийся к поеданию
Виноградных листьев. Неожиданно он просыпается,
Называй это благодатью, чем угодно,
Нечто пробуждает его, и он
Больше не червяк. Он – целый виноградник
И также фруктовый сад, плод, корни,
Вырастающая мудрость и радость,
Которая не нуждается
В пожирании.
Источник