Гребневик плевробрахия Pleurobrachia rhodopis, в отличие от недавних вселенцев — гребневиков мнемиопсиса и берое, живет в Черном море давно. Он разбрасывает и сворачивает липкую сеть, в которой остаются микроскопические планктеры и частицы детрита
Крупные представители черноморского зоопланктона — сцифоидные медузы аурелия и корнерот ( о них — на стр. Опасные животные. ) , гребневики плевробрахия, мнемиопсис и берое (с последними двумя видами связана наиболее драматическая недавняя история вселения чужеродных видов в Черное море — стр. Эволюция экосистемы) — хорошо заметны, наблюдать за ними интересно и совсем несложно. Обычно, в теплое время года, масса желетелого планктона исчисляется десятками или сотнями грамм (иногда — больше 1кг) в кубическом метре воды в прибрежье Черного моря; при этом, биомасса других, мелких планктеров — редко превышает 10 г в 1м 3 .
А вот кто из микроскопических животных населяет воды у наших берегов:
Самые большие из маленьких — веслоногие раки, копеподы Copepoda. Это — главные охотники за водорослями фитопланктона. По аналогии с наземными сообществами, можно сказать, что они — травоядные; только эта трава — умеет убегать, то чнее — уплывать!
Их броски стремительны: увидел жертву — рывок — схватил — замер, поедает. Быстрые, рваные движения веслоногих рачков видны и без микроскопа, если посмотреть густую пробу планктона на просвет — самих животных не видно, а броски их заметны! Учитывая бешеную подвижность планктонных раков, лучше их обездвижить каплей формалина, — иначе под микроскопом за ними трудно уследить.
Веслоногий рачок ойтона Oithona sp
Длинные антеннулы копепод действуют как упругие весла
У большинства веслоногих рачков — очень длинные антеннулы, которые служат для движения — с помощью гребков этих упругих весел они совершают свои стремительные броски. Копеподы почти прозрачны, в брюшке выделяются оранжевые половые железы; часто можно разглядеть самок с икрой, которую они подвешивают в двух сумках к тонкому брюшку. У веслоногих раков — один глаз в центре головы; отсюда — название известной пресноводной копеподы — циклоп.
Так же много в планктоне и личинок раков на ранних стадиях развития — науплиусов , большинство из них — личинки тех же веслоногих рачков. Эти маленькие волосатые чудовища не менее подвижны и прожорливы, чем взрослые копеподы — им надо есть как можно больше, чтобы вырасти, и, после многократных линек, превратиться во взрослое животное — скорее всего, в ойтону, калянуса, или акарцию — их здесь больше всего.
В составе зоопланктона, заметную роль играют инфузории — их много, разных. Они густо опушены ресничками; благодаря им инфузории быстро носятся в воде. Тысячи ресничек, как тысячи вёсел, непрестанно машут — гребут — и толкают одноклеточного хищника вперед. Вот инфузория уже поймала довольно крупную динофлагелляту и собирается втянуть ее внутрь себя. Обычно, когда водоросли планктона размножаются очень сильно, инфузории становятся первыми, кто набрасывается на разросшуюся «растительность».
Есть удивительные планктонные инфузории, иногда попадающие в наши пробы — тинтинниды . Тело-клетка тинтинниды спрятано в домик, похожий на рюмку. Края этой рюмки окружены ресничками, которые трепещут, загоняя частицы — съедобные и несъедобные — внутрь домика, ко рту инфузории. Даже на фотографии видно, как машут реснички, окаймляющие вход в воронку.
Вот действительно удачный улов — самое маленькое многоклеточное животное — коловратка . Эти крошечные звери бывают 50 микрон в длину — меньше многих планктонных водорослей! Наша — около 100 микрон. При таком размере, у нее есть мышцы, пищеварительная система. Рядом — как будто специально для сравнения — лежит крохотная диатомея.
Еще одно любопытное существо попало в поле зрения микроскопа. Чья то личинка? Нет, это — пыльца сосны! Той самой, густо-зеленой, с длинными иголками, сосны крымской (на кавказском берегу её называют пицундской), которая так украшает побережье. Пылинку снесло ветром в море, а мы поймали ее своей сетью.
Самые большие организмы, которые мы встречаем в микроскопическом планктоне — личинки рыб . Эта — напоминает личинку хамсы Engraulis encrasicholus ponticus , или родственной ей рыбы — их в очень много в майских пробах планктона. Хотя плавники у этих будущих рыб уже есть, им не уплыть даже от хищной личинки рака. И все, кого мы увидели через микроскоп в наших планктонных пробах, могут стать добычей липучих щупалец гребневиков или стрекательных клеток медуз.
Личинки подрастут, превратятся во взрослых рыб, станут плавать быстрее — и — согласно новому образу жизни, другим возможностям — займут другую экологическую нишу : перейдут из пассивно дрейфующего планктона в нектон — так называют быстроходных обитателей водной толщи, способных плыть туда, куда им надо, а не туда, куда их уносит течение.
Не только многие рыбы, но и вообще большинство жителей моря, хотя бы часть своей жизни проводят в составе планктона — гаметы и споры многоклеточных водорослей, икринки и личинки донных беспозвоночных — например, моллюсков, десятиногих раков.
В планктонных пробах из прибрежья Черного моря мы находим множество разнообразных личинок донных животных. С ранней весны до середины осени, часто встречаются трохофоры — личинки многощетинковых червей — полихет — и моллюсков. Они двигаются с помощью ресничек, собранных в несколько рядов. По мере того, как трохофора растет, она меняется, и приобретает черты, в которых уже можно узнать будущее взрослое животное.
Вот совсем «большая» — 0,4 мм — личинка двустворчатого моллюска, скоро она уже будет готова осесть на дно. А с этой личинкой — с веселым хохолком на голове — нам повезло, она встречается довольно редко; это пилидий — личинка червя немертины.
Трохофора — личинка полихеты
Поздняя личинка двустворчатого моллюска
Пилидий — личинка червя немертины
Такой «временный» планктон, как эти личинки, называют — меропланктон , в отличие от голопланктона — например веслоногих раков — у них и взрослые особи живут в толще воды, и личинки — науплии — развиваются среди планктона.
Образ жизни, местообитание, способ питания планктонных личинок и их взрослых особей того же вида со дна моря — совсем разные: они занимают разные экологические ниши. В этом — вполне доступный нашему пониманию смысл: различие в образе жизни личинок и взрослых особей — разделение жизненного цикла по разным экологическим нишам — помогает выживанию популяции (об этом — на странице Как они выживают. и Моллюски Черного моря — жизненный цикл рапана ).
Плюс к этому — планктонные личинки носит по всему морю, они расселяются и заселяют новые местоообитания . На мобильности и избыточном численности личинок двустворчатых моллюсков основана марикультура мидий: каждый год, весной, огромное количество их личинок осаждается на вывешенные в море канаты-коллекторы и дает новый урожай фермерам.
Некоторые морские животные , наоборот, проводят большую — взрослую, половозрелую — часть жизни в толще воды . Например, самая обычная сцифоидная медуза в Черном море — аурелия ( Aurelia aurita ) , важнейший вид в составе местного зоопланктона. Донная стадия ее жизненного цикла представлена небольшим полипом , значительно уступающим по размеру медузе . Полипы аурелии размножаются почкованием — дают начало новым полипам и отпочковывают новых медуз .
Жизненный цикл медузы аурелии Aurelia aurita
Планктон служит пищей и донным организмам-фильтраторам — двустворкам, губкам, актиниям, массе других видов зообентоса — и многим рыбам. Это хамса, атерина, шпрот — основные черноморские рыбы-планктофаги.
Хамса нападет на планктон ночью, и будет есть всех — диатомей, динофлагеллят, рачков, икру и личинок — в том числе своих собственных! Ночью — потому, что именно ночью зоопланктон поднимается к поверхности , и хамса следует за ним. Впрочем, у самого берега, где глубина меньше 30-50 метров, вертикальных миграций планктона не увидишь — на мелководье все перемешивается.
Хамса плывет с раскрытым ртом и фильтрует планктон ситом жаберных тычинок; время от времени она проглатывает накопившуюся пищу. Так же питаются другие черноморские рыбы планктофаги — атерина, шпрот
У берега ходят стаи атерин Atherina mochon pontica — небольших рыбок с удлиненным телом и золотистой спинкой — их всегда много в теплое время года; это — одни из главных поедателей планктона в прибрежных водах. За атеринами охотятся хищные, быстрые ставриды и луфари.
Атерина Atherina mochon pontica — самая обычная планктоядная рыба прибрежья Черного моря
Днем зоопланктерам опасно быть у поверхности — там, на свету, они слишком хорошо заметны тем, кто их ест. В открытом море они держатся ниже 30 метров, в зависимости от прозрачности воды и освещенности. А фитопланктон днем старается быть ближе к свету — но не у самой поверхности, где прямые лучи солнца могут повредить чувствительные к ним фотосинтезирующие структуры клеток водорослей. В открытом море, в солнечный летний день, наибольшая плотность фитопланктона наблюдается на глубине около тридцати метров.
Планктон — казалось бы — сложная, невидимая часть морской природы. Но он-то, как раз, всегда под рукой; чтобы его наблюдать, нужны всего лишь — планктонная сеть и микроскоп.
Есть еще одна — удивительная — возможность убедиться в существовании микроскопической жизни воды, увидеть — невидимое: планктон светится в темноте.
На черноморском побережье обычно говорят — «вода фосфорится»; к фосфору свет планктона не имеет отношения, это биохимическая реакция — расщепление вещества люциферина специальным ферментом — люциферазой; при каждой такой реакции выделяется один квант зеленого света. Так же светятся и жуки-светлячки чтобы самки и самцы нашли друг друга в темноте ночи. А у планктонных существ, люциферин-люциферазная реакция включается в ответ на раздражение организма — чтобы маленькой вспышкой света отпугнуть маленького планктонного хищника. Все это называется — морская биолюминесценция.
Не все планктеры способны светиться (например, диатомовые водоросли, или крупные черноморские медузы — не могут), но многие. Светятся одноклеточные водоросли (или животные?) динофлагелляты — поэтому самое сильное свечение моря мы наблюдаем в теплой воде конца лета, когда численность динофлагеллят достигает своего пика. Светятся многие планктонные ракообразные — мерцают зелеными звездочками; гребневики, как крупные тусклые лампы, переливаются сине-зелеными волнами света, когда задеваешь их в темной воде.
Бывают редкие случаи постоянного свечения планктонных водорослей — во время мощного цветения ноктилюки, или других динофитовых водорослей. Плотность клеток водорослей (миллионы в литре воды — во время цветения фитопланктона) — такова, что отдельные столкновения, отдельные вспышки света, просто сливаются в постоянное сияние.
Источник
Планктон черного моря виды
Всероссийский Детский Центр «Орлёнок»
Фитопланктон Черного моря
Фитопланктон — фотосинтезирующие организмы, живущие в толще воды ; то есть — одноклеточные водоросли и фотосинтезирующие бактерии. Их очень много. В конце лета — начале осени — в период самой теплой воды и время расцвета планктона, у кавказского берега Черного моря, в 1 литре воды у поверхности, обычно насчитывается от десяти тысяч до десяти миллионов клеток фитопланктона. Поскольку они очень маленькие, от нескольких микрон до долей миллиметра, этому огромному их числу соответствует совсем ничтожный вес: 1 миллион клеток черноморского фитопланктона весит всего полграмма.
Ceratium tripos — одна из самых крупных динофлагеллят
В Западной части моря, хорошо удобренной реками, особенно Дунаем, фитопланктона может быть и в десять, и в сто раз больше. Если сложить всю массу фитопланктона, находящегося в Черном море в один из обычных августовских дней, то в этом случае мы получим астрономическую цифру — около шести миллионов тонн! Число из тех, которые трудно представить, соотнести с чем-то привычным — и не обязательно это делать; зато — эта величина поможет понять роль одноклеточных водорослей фитопланктона в жизни моря: эта роль — главная. Экология Черного моря — это, в первую очередь — экология планктона.
И так — не только в Черном море — в Океане вообще.
При упоминании морских растений нам обычно приходят в голову разноцветные, похожие на наземные кусты, многоклеточные водоросли; но вспомним — они растут только у самого берега, ведь им надо закрепиться на дне, а с другой стороны — им нужен свет. Поэтому водоросли-макрофиты — разнообразные и красивые, заселяют подводный склон лишь до глубин 40-50 метров в — Черном море, до 100 метров — в морях с более прозрачной водой.
А микроскопический фитопланктон живет по всему морю, в его освещенной, фотической зоне — до 100 метров в глубину. Кроме того, микроскопические водоросли могут очень быстро расти и размножаться — некоторые виды способны удваивать свою биомассу за день! Поэтому, они — главная морская растительность, основа жизни в море: улавливая солнечный свет, они превращают воду, углекислый газ, и соли морской воды — в свое живое вещество — растут.
На языке экологии это процесс называется первичной продукцией. Зоопланктон поедает фитопланктон — и тоже растет и размножается, это уже вторичная продукция. А затем наступает черед редукции — разложения: все, рождается и живет — умирает, и останки всех планктеров, и вообще всего живого в море — достаются бактериям, населяющим водную толщу. Бактериопланктон разлагает эти останки, возвращая вещество в неорганическое состояние. Это — круговорот веществ в море.
К фитопланктону относятся не только водоросли, но и планктонные фотосинтезирующие бактерии. Это цианобактерии
(раньше их еще называли сине-зелеными водорослями, но это настоящие бактерии — прокариоты — в их клетках нет ядер).
В Черном море они встречаются, в основном, в прибрежных водах, особенно, в опресненных районах — рядом с устьями рек, много их опресненном и переудобренном Азовском море; многие цианобактерии выделяют токсины.
Колонии планктонных цианобактерий под электронным микроскопом.
Все планктонные растения — одноклеточные, вокруг них плавает столько быстрых и ловких хищников — как же им удается уцелеть? Ответ на этот вопрос таков: уцелеть не удается, но продлить существование получается.
Во-первых, большинство растений планктона — подвижны: у них есть жгутики, у кого один, у кого — пара, а у зеленых празинофитов Prasinophyceae — целых четыре (или даже восемь!), и носятся они по своему маленькому миру — не менее шустро, чем простейшие животные.
Во-вторых, очень многие планктонные водоросли имеют внешний скелет — панцирь. Он защитит от мелких инфузорий, но будет бесполезен против челюстей крупных личинок раков. Церациум, например, такой большой — до 400 микрон, его панцирь такой крепкий, что почти никто из зоопланктеров с ним не справится, но планктоядные рыбы съедят и его.
В составе черноморского фитопланктона — не менее шести сотен видов; мы обратим внимание на те из них, что наиболее важны в жизни моря, или просто интересны; больше внимания — тем, кого можно разглядеть в обычный микроскоп. Среди них — представители таких групп водорослей:
Динофлагелляты, класс Dinophyceae — панцирные жгутиконосцы (греч.). Наряду с диатомеями, эти крупные водоросли хорошо видны в микроскоп даже при малом увеличении. У динофлагеллят есть по 2 жгутика, расположенных в бороздках панциря: один жгутик извивается вокруг тела, другой направлен вперед. Эти жгутики закручены штопором и работают, как пропеллеры: в результате, клетка водоросли крутится вокруг своей оси, и одновременно плывет вперед — по спирали, ввинчивается в воду.
Ceratium furca, сверху — крупный протоперидиниум
Жгутики очень тонкие, под микроскопом их не видно, но бороздки, в которых они вращаются, видны. Панцирь динофлагеллят — тека — построен из органических веществ, среди которых преобладает целлюлоза, и составлен из многих пластин, защищающих клетку. Впрочем, есть много мелких динофлагеллят, обходящиеся без жесткой теки — больше всего их относится к роду гимнодиниум Gymnodinium. Формы динофлагеллят бывают очень причудливы — достаточно взглянуть на разные виды церациумов и динофизисов. Вот несколько динофитовых водорослей, обычных в летнем планктоне Черного моря, их легко увидеть даже через самый простой микроскоп: пророцентрум миканс Prorocentrum micans, церациум фурка Ceratium furca (фурка, по-латыни — вилка, посмотрите на форму этой водоросли) маленькая скрипсиелла Scrippsiella trochoidea и гониолакс закрученный Gonyaulax spinifera — в его скульптурной теке хорошо видны желобки, в которых укладываются жгутики.
Этот ежик — покоящаяся клетка — циста динофитовой водорослигониолакс Gonyaulax sp. Когда наступают холода, многие динофлагелляты меняют форму, обрастают толстой стенкой, и падают на дно. Толстая стенка нужна для защиты от поедания, а гониолакс еще и окружает себя шипами. Иногда течения поднимают цисты со дна, и если оказывается, что уже стало тепло, из этой оболочки вылезает нормальная клетка водоросли и начинает свою обычную планктонную жизнь. Такой момент выхода динофлагеллят из цист мы застали в феврале 2002 года в Утрише, рядом с Анапой. Оболочка цисты — уже как тонкая пленка, она рвется, и из неё выходит молодая клетка, ее панцирь ещё не успел стать жестким.
Alexandrium выходит из цисты
В данном случае это оказался новый для Чёрного моря вид динофлагелляты — александриумAlexandrium sp. Этот водоросль — ядовита. Она водоросль не отравляет море, но если её клеток наедятся мидии — они ведь, как все двустворчатые моллюски, фильтруют планктон — яд александриума накопится в организме моллюска. Если потом этих мидий съест человек, то он может отравиться. К счастью, отравлений токсинами александриума на Черном море пока не было. Токсичны, хотя и не настолько опасно, как александриум, многие виды рода динофизис, и некоторые другие планктонные водоросли.
Динофлагелляты, помимо прочих интересных особенностей, необычны еще и тем, что многие из них могут питаться как животные — растворенной органикой, или даже захватывать частицы органического вещества из среды — фагоцитировать, подобно простейшим. Некоторые при этом сохраняют способность к фотосинтезу, таких называют — миксотрофы; это, например, виды рода Ceratium. А некоторые динофлагелляты утеряли пластиды и стали настоящими гетеротрофами — динофизисы ( Dinophysis ), протоперидиниумы ( Protoperidinium ). Огромных, до полутора миллиметров в диаметре, динофлагеллят из рода ноктилюкаNoctiluca sp. даже относят к зоопланктону. Ее размеры позволяют не то, что одноклеточную водоросль, а личинок животных поедать.
У некоторых даже образовалось нечто вроде рта и выворачивающейся наружу глотки. Этот протоперединиумProtoperidinium granii садится своими ножками на жертву, между ножек выскакивает глотка — и захватывает, затягивает более мелкую клетку, внутрь своей. Настоящий хищник.
Так что, по родственным связям, они — водоросли, но по образу жизни, экологической нише — животные. А вот другие динофлагелляты-гетеророфы, например, виды из родов протоперидиниум, динофизис — по привычке, до сих пор включаются многими экологами в подсчеты клеток фитопланктона.
Есть гетеротрофные динофлагелляты — паразиты других планктонных водорослей.
Динофлагелляты появляются в Чёрном море весной. Больше всего динофлагеллят во время августовско-сентябрьского пика фитопланктонной жизни, а концу осени они почти исчезают.
Диатомовые водоросли, Диатомеи, класс Bacillariophyceae — у этих водорослей есть тяжелый кремниевый панцирь из двух половинок (диатома, по-гречески — состоящая из двух частей). Одна половинка — коробочка, в которой лежит клетка, другая половинка — крышечка. Когда диатомеи делятся, две половинки скелета разделяются между дочёрними клетками. Вот сфотографированная сбоку колония цепочка диатомеи ахнантеса, это крупные клетки, и можно разглядеть, где у них коробки, а где — крышки. Между прочим, ахнантес — вид, живущий на дне или на поверхности крупных водорослей. Но течения и волны нередко выносят его в толщу воды — в планктонное сообщество.
Еще несколько донных диатомей, постоянно всплывающих в прибрежный планктон: ликмофора изящная, грамматофора морская, плевросигма удлиненная и талассионема прибрежная.
Обратите внимание на щели и дырочки в панцире крупных ахнантеса и ликмофоры — через них происходит обмен клетки с окружающей средой — водой, солями, газами.
И еще одна — очень праздничная — донно-планктонная диатомея — стриателла, её лучистый хлоропласт — антенна для ловли солнечного света — сам — как солнце!
Самые обычные диатомеи в море — хетоцеросы — род Chaetoceros, что, по-гречески, значит — щетинистые. Их можно найти в любой части Мирового океана и почти в любое время года. Это цепочки-колонии клеток, от каждого из углов которых отходит длинная и острая щетинка-хета. Хетоцерос изогнутый Chaetoceros curvisetus — самый обычный в Черном море вид этого рода, да и не только здесь — это успешный космополит.
Щетинки — защита хетоцероса, они — жестокое и мощное оружие, даже против крупных животных. Известны случаи массовой гибели рыб, жабры которых были исколоты щетинками хетоцеросов. Изучая питание мидий в Черном море, мы обнаружили, что когда в планктоне много хетоцеросов, эти моллюски-фильтраторы вообще перестают есть, закрывают свои створки, чтобы не повредить нежные ткани колючками диатомей .
Хетоцерос сжатый Chaetoceros compressus
Chaetoceros laciniosus — его отличают изогнутые, как длинные щипцы, конечные пары хет колонии
Самая крупная планктонная диатомовая водоросль в Черном море — псевдосоления птичья-шпора Pseudosolenia calcar-avis — кончики этой длинной тонкостенной колбы загнуты, как когти птицы. Она может вырасти длиннее 1миллиметра — гигант среди фитопланктонных водорослей.
Но, так как стенки ее панциря тонкие, а поверхность большая — плотность клетки получается маленькая, и она продолжает парить в толще воды, подхватываемая восходящими течениями.
Диатомовым водорослям, в их тяжелых доспехах из кремния, не утонуть — трудно. Жгутиков для движения у них нет. У них есть только один способ замедлить погружение — увеличенная поверхность клетки. Для этой цели обычно служат выросты панциря — длинные колючие щетинки нужны хетоцеросам не только для защиты, они еще и помогают парить в воде. На примере хетоцероса мы видим и другой способ увеличения поверхности — образование колоний-цепочек — десятки клеток плавают, сцепленные друг с другом. Поделилась одна из них — и на одну клетку в колонии стало больше. Так же увеличивает поверхность похожая на лестницу колония диатомеи хемиаулюса Hemiaulus hauckii.
колонии Hemiaulus hauckii
Колонии Pseudonitzschia pseudodelicatissima
Строит колонии и псевдоницшия Pseudonitzschia: клетки-иголочки соединены в длинные нити. Псевдоницшия — типичный пример вида-оппортуниста — она способна произвести очень быструю и масштабную вспышку численности, в самых, казалось бы, неблагоприятных условиях — например посреди зимы, или в период летней депрессии фитопланктонного сообщества. Зато у нее нет конкурентов: используя минимум ресурсов, эта крошечная, толщиной 1-2 микрона и длиной 20 микрон, диатомея — очень быстро растет и размножается.
Ведь — чем меньше отношение объема клетки к ее поверхности — тем выше скорость поглощения питательных веществ из воды. В этом — один из секретов скорости роста самых маленьких клеток фито- и бактериопланктона.
Поэтому и основной вклад в обновление массы жизни в море — в первичную продукцию морской экосистемы — вносят самые маленькие виды фитопланктона, меньше 20 микрон, которых относят размерным группам, называемым
наннопланктон — клетки от 2 до 20 микрон в диаметре, и
пикопланктон 20 микрон), к которому относятся большинство описанных выше видов диатомей и динофлагеллят. К нанопланктону относятся кокколитовые и диктиоховые водоросли, о которых — ниже.
Зимой в прибрежном планктоне мало водорослей, но, с наступлением весны — удлинением светового дня, потеплением воды — море расцветает:
сначала — появляются самые мелкие водоросли нанопланктона — крошечные жгутиконосцы без жестких клеточных покровов, кокколитины, мелкие диатомеи — чаще всего это псевдоницшии, мелкие динофлагелляты,
далее — все более крупные хетоцеросы и другие диатомеи;
затем — приходит черед крупных гетеротрофных динофлагеллят,
потом — их всех съедает зоопланктон.
Давно было замечено, что весенний всплеск фитопланктонной жизни в Черном море наиболее выражен в годы с предшествующей теплой зимой. С середины мая до середины июля в крупном фитопланктоне Черного моря преобладают хетоцеросы, встречаются и динофлагелляты.
Именно во время снижения численности крупного фитопланктона в конце весны — начале лета, в Черном море берет начало новый цикл сукцессии — смены состава и численности планктона. Начинают его, как правило, мелкие нанопланктонные водоросли: кокколитофориды.
Кокколитофориды, (греч. — несущие круглые камешки), или кокколитины. Это очень маленькие — 5-10 микрон — представители нанопланктона, имеющие пару жгутиков клетки, и защищенные круглыми известковыми латами, которые и называются — кокколиты.
Эти водоросли относятся к отделу гаптофиты, или примнезиофитыHaptophyta (= Prymnesiophyta). Они такие крошечные, что обычно проскакивают через ячейки нашей сети, их ловят на специальных фильтрах с отверстиями 1 микрон. Из за своей малой величины, они плохо видны в световой микроскоп, но вы можете различить, как курчавится на их поверхности масса пластинок-кокколитов.
Цветение кокколитофориды эмилианы Emiliana huxleyi в Черном море в июне 2000 года
Самая распространенная кокколитофорида Мирового океана — эмилиана Хаксли Emiliana huxleyi. Эта очень маленькая водоросль известна своей способностью быстро размножаться, вызывая цветение воды на огромных акваториях, например, цветением эмилианы бывает захвачена вся поверхность Индийского океана.
Летние цветения эмилианы почти ежегодно происходят и в Черном море. На этом снимке со спутника NASA , сделанном 13 июня 2000 года видны белые разводы такого цветения, распространяемые течениями по всему морю. Цветение эмилианы — белого цвета, потому что ее клетки покрыта круглыми меловыми щитками кокколитов. Когда цветение заканчивается, кокколиты отмерших клеток опускаются на дно и образуют слои известковых осадков.
класс Диктиоховые Dictyochophy с eae (раньше их называли Кремнежгутиковые водоросли, или С иликофлагеллятыSilicoflagellata ) Обычно, в составе планктона, кремнежгутиковых гораздо меньше, чем диатомей или динофлагеллят. Но иногда, во время весеннего цветения прибрежных вод, в море появляется множество красивых мелких клеток, чей ажурный скелет с длинными шипами-спикулами, как будто выкован ювелиром — это диктиохаDictyocha sp. , одноклеточная водоросль с кремниевым скелетом (см. фото со сканирующего электронного микроскопа). Только, в отличие от диатомей, скелет диктиохи не составлен из двух кремниевых половинок, и ещё — силикофлагелляты подвижны, у них есть жгутики. Вот еще одна кремнежгутиковая водоросль — мерингия Meringia sp .
Эвгленовые водоросли Euglenophyceae, родственные зеленым — они не имеют никакого панциря, никакой твердой защиты, только слизевую оболочку — появляются иногда в прибрежных водах, когда создаются благоприятные для них условия — опреснение, избыток питательных веществ — размножаются во множестве, и быстро исчезают — их съедают. Но выжившие — покрываются твердой оболочкой и ложатся на дно, выжидая, когда наступит подходящее время для размножения. У эвглен есть светочувствительный глазок. Вот эта крохотная зеленая колбаска, длиной до 15 микрон, часто появляющаяся у наших берегов, называется эутрепция Eutreptia lanowii .
Клетки четырехжгутиковых празинофитов Prasinophyceae под сканирующим электронным микроскопом — из цветения в прибрежье недалеко от Туапсе
Празинофиты кл. Prasinophyceae, отд. Зеленые водоросли — мелкие клетки (относятся к пикопланктону) с 1-8 жгутиками, покрытые защитными чешуйками, иногда вызывающие цветение воды в опресненных участках прибрежья — например, после ливневого сброса рек. Их роль в общей экологии моря мало изучена, т.к. определять и исследовать их с помощью светового микроскопа почти невозможно.
Еще одна водоросль — окрашена в буро-зелёный цвет, у нее явно нет твердого панциря, она многоклеточная. Это проросток бурой макроводоросли — из тех, что мохнатыми кустами растут на подводных камнях, возможно — это начало полутораметрового «дерева» бородатой цистозиры Cystoseira barbata — главной макроводоросли черноморского прибрежья. Пока же в ней — не более десятка клеток, она живет в планктоне, ее влекут течения и может выбросить на берег — тогда она погибнет; она может осесть на песчаное дно, не сможет закрепиться на нем, и ее съедят донные раки. Из тысяч таких проростков выживает и вырастает во взрослое растение — один.
Проросток бурой водоросли
Изучая планктонные пробы, мы каждый год находим что-то новое: иногда — виды, новые для Черного моря, а иногда — обнаруживаются вообще новые виды.
Это связано и с тем, что в Черное море все время вселяются виды из других морей (страница Эволюция экосистемы), — и с прогрессом техники, развитием методов — сейчас, многое нам разглядеть легче, чем нашим коллегам 50 лет назад.
Например, в 2003 году мы нашли необычную динофлагелляту в пробах из Утриша и «Орленка» — оказалось — неизвестный раньше вид; изучили — и назвали в честь Черного моря — протоперидиниум черноморский —Protoperidinium ponticum.
Все детали удивительно тонкой архитектуры клеток фитопланктона раскрывает электронный микроскоп. Лучше всего сохраняются при подготовке препарата, и выглядят наиболее красиво, клетки, имеющие жесткий скелет — диатомеи и динофлагелляты.
Посмотрите на черноморск ий фитопланктон через сканирующ ий электронн ый микроскоп
И еще — электронные м икрофотографии динофлагеллят и диатомовых водорослей.
