Вставьте пропущенные буквы и расставьте знаки препинания, пожалуйста.
(1)Ночью на реку упал плотный туман (не) разве… вшийся до самого восхода солнца. (2)С высокого холма от старой полуразрушен… ой церкви открылась уд… вительная картина. (3)Над спящей рекой и сбегающей к ней улицей клубилось серое вспенен… ое море. (4) Бл… стящие крыши крайних изб усея… ы серебр… ыми каплями воды. (5)Рядом дымясь пок… зались печные трубы, словно корабли выстро… вшиеся в походном порядке. (6)Полузатоплен… ым маяком торчала вершина старого ра… весистого тополя. (7)Первые лучи во… ходящего солнца еще (не) выплывшего на небосвод к… снулись макушки тополя. (8)С во… ходом солнца все это застывшее море начинает оживать двигаясь и клубясь. (9)Люди пор… жен… ые этой картиной благодарили пр… красную русскую пр… роду за нечаян… ую радость подарен… ую им.
Ночью на реку упал плотный туман неразвеявшийся до самого восхода солнца.
С высокого холма от старой полуразрушенной церкви открылась удивительная картина.
Над спящей рекой и сбегающей к ней улицей клубилось серое вспененное море.
Блестящие крыши крайних изб усеяны серебряными каплями воды.
Рядом дымясь показались печные трубы, словно корабли выстроившиеся в походном порядке.
Полузатопленным маяком торчала вершина старого развесистого тополя.
Первые лучи восходящего солнца еще не выплывшего на небосвод коснулись макушки тополя.
С восходом солнца все это застывшее море начинает оживать двигаясь и клубясь.
Люди пораженные этой картиной благодарили прекрасную русскую природу за нечаянную радость подаренную им.
Источник
Хождение Иисуса Христа и апостола Петра по водам. (Мф, 14:22–33)
Пораженный чудесным умножением хлебов, народ хотел силой взять Иисуса Христа и провозгласить Царем. Господь видел эти намерения и поспешил воспрепятствовать их исполнению. И ТОТЧАС, по совершении чуда, ПОНУДИЛ ИИСУС УЧЕНИКОВ СВОИХ, которым не хотелось разлучаться с Ним особенно теперь, когда им показалось, что настает час исполнения и их заветных надежд – видеть Его Царем Израилевым, но Он повелел и надо было повиноваться: ВОЙТИ В ЛОДКУ И ОТПРАВИТЬСЯ ПРЕЖДЕ ЕГО НА ДРУГУЮ СТОРОНУ, на западный берег моря Галилейского, к другой Вифсаиде, что была близ Капернаума, – ПОКА ОН ОТПУСТИТ НАРОД. Господь хотел научить Своих апостолов не гоняться за человеческой славой, не привлекать к себе с этой целью толпы, и вместе с тем желал, чтобы они лучше вдумались, наедине, без Него, в то чудо, в котором они были сами участниками, и видимое доказательство которого (корзины с хлебом) было в их руках. В сгущающихся сумерках на закате солнца Он простился с учениками, кротко и постепенно успокоил народное волнение, убедил всех разойтись, И, ОТПУСТИВ НАРОД, ОН ВЗОШЕЛ НА ГОРУ ПОМОЛИТЬСЯ НАЕДИНЕ. Убиение Его возлюбленного Предтечи говорило Ему, что приближается час и Его страданий; но еще ранее сколько Ему нужно было понести трудов и скорбей в борьбе с фарисейским ожесточением! И вот теперь, в ночном уединении, Он жаждал укрепить Свою человеческую природу в молитвенной беседе с Отцом Своим Небесным. И нас учит Он Своим Божественным примером: когда придет время молитвы, отложить всякое житейское попечение и возвести ум свой горе – на Небо, дабы молитва наша как благовонное кадило возносилась к Богу. Почти всю ночь провел Он в молитве, уча и нас терпению и усердию в этом святом делании. И ВЕЧЕРОМ ОСТАВАЛСЯ ТАМ ОДИН, на пустынной горе. «Для чего Господь восходит на гору? – вопрошает святитель Златоуст и отвечает: – Для того, чтобы научить нас, как удобны пустыня и уединение, когда нужно молиться Богу. Такое место и ночное время располагают нас к спокойной молитве. Ибо пустыня есть матерь безмолвия, покой и пристань, укрывающая нас от всякой тревоги». Между тем стало темно; в горах стала завывать буря; ветер рвался из ущелий; море разбушевалось, А ЛОДКА апостолов в это время БЫЛА УЖЕ НА СРЕДИНЕ МОРЯ, И ЕЕ БИЛО свирепыми ВОЛНАМИ.
Отплывая от берега, ученики, может быть, думали, что Господь присоединится к ним там, где удобно будет пристать лодке; но вот и ночь, а Его не видно. Напрасно до изнеможения работали веслами опытные рыбари; лодка была готова опрокинуться от прибоя волн; ПОТОМУ ЧТО ВЕТЕР БЫЛ ПРОТИВНЫЙ. «Почто Изводяй ветры от сокровищ Своих и Владычествуяй державою морскою не извел ветра попутного для учеников Своих? Он сделал так для того, чтобы приучить их к бедствиям, какие им предстояли при проповеди Евангельской по всей вселенной» (слова Никифора, епископа Астраханского). Было далеко за полночь, а лодка прошла едва половину пути. «Прежде во время бури Христос Сам был с ними на корабле и притом спал, чтобы тем самым успокоить их; ныне же, ведя их к большему терпению, уходит от них, попускает буре застигнуть их среди моря; прежде буря была днем, теперь – ночью» (свт. Иоанн Златоуст). Господь видел их, бедствующих, в плавании, но на всю ночь оставляет их бороться с волнами, чтобы тронуть их жестокое сердце, потому что «сердце их было окаменено» , – говорит евангелист Марк ( Мк. 6:52 ). Это должно было произвести страх, возбужденный как бурей, так и ночным временем. Вместе с тем Господь располагает их к сильнейшему желанию быть с Ним, и непрестанному памятованию о Нем. Потому и не тотчас явился к ним, хотя Он и незримый всегда близок к ним. В ЧЕТВЕРТУЮ ЖЕ СТРАЖУ НОЧИ (после трех часов пополуночи) ПОШЕЛ К НИМ ИИСУС, ИДЯ ПО МОРЮ, как по суше. Для их же пользы нужно было спешить спасением, и теперь Он как бы хотел миновать их, чтобы побудить их к молитве и воплю о помощи. И УЧЕНИКИ, УВИДЕВ ЕГО ИДУЩЕГО ПО МОРЮ, ВСТРЕВОЖИЛИСЬ И ГОВОРИЛИ: ЭТО ПРИЗРАК, ночное привидение, посредством которого диавол, по верованию Иудеев, устрашает людей, И ОТ СТРАХА ВСКРИЧАЛИ, стали взывать к Богу о спасении. «Господь не вдруг открыл Себя ученикам. Человеку невозможно вынести искушений продолжительных и сильных; потому Господь, желая, чтобы праведники приобрели больше, перед окончанием их подвигов увеличивает испытания». НО, как только они воскликнули, ИИСУС, как бы остановленный и задержанный криком отчаяния, ТОТЧАС ЗАГОВОРИЛ С НИМИ И СКАЗАЛ: ОБОДРИТЕСЬ; ЭТО Я, для Которого нет ничего невозможного, НЕ БОЙТЕСЬ. Во мраке ночи ученики не могли узнать, кто этот ходящий по волнам; но столь знакомый их сердцу голос Божественного Учителя сразу рассеял их страх и внушил смелость. Они хотели уже принять Его в лодке, но тут вдруг выступил Петр, «всегда пламенный, всегда предупреждающий учеников» : ПЕТР СКАЗАЛ ЕМУ В ОТВЕТ: ГОСПОДИ! ЕСЛИ ЭТО ТЫ (я не сомневаюсь, что это Ты, – кто же кроме Тебя может ходить по морю, как по суше?), ПОВЕЛИ МНЕ, Ты только прикажи, ПРИДТИ К ТЕБЕ ПО ВОДЕ.
«Не сказал: помолись и призови на помощь Бога, но повели. Видишь ли, сколько жара, хотя Петр потому часто и подвергается опасностям, что домогается чрезмерного, ибо и здесь просил слишком многого, впрочем, из одной любви, а не из хвастовства. Не сказал, – повели мне ходить по водам, но – прийти к Тебе. Петр был уверен, что Иисус может не только Сам ходить по морю, но и вести других». Сердцеведец знал, чем кончится дерзновенная попытка Петра идти по волнам; Он не сказал ему: «Повелеваю»; не сказал: «Иди ко Мне», но просто: «Иди» , если хочешь (свт. Иоанн Златоуст). ОН ЖЕ СКАЗАЛ: ИДИ. «Если бы Христос сказал, – не можешь, то Петр, по своей горячности, стал бы и здесь противоречить. Поэтому Христос делом убеждает его впредь быть осторожнее. Но Петра и это не удерживает, – говорит святитель Златоуст. – Он хочет показать, что его вера, его любовь к Спасителю сильнее, чем у прочих апостолов. Так и впоследствии он уверял: «если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь» ( Мф. 26:33 ). Но опыт показал, что и на этот раз он был слишком самонадеян и маловерен». И, ВЫЙДЯ ИЗ ЛОДКИ, ПЕТР твердой ногой ступил на кипящие волны, и пока взгляд его был устремлен на Господа, ветер тщетно рвал его волосы и волны обрызгивали его одежду; он радостно ПОШЕЛ ПО ВОДЕ, радуясь не тому, что ходит по волнам, но тому, ЧТОБЫ ранее других ПОДОЙТИ К ИИСУСУ и броситься к стопам Его. Так чудо следует за чудом: не только Творец и Владыка моря, но и раб силою Его соизволения ходит по водам, как по суше. «Но победив трудное, Петр едва не потерпел вред от легчайшего. Такова природа человеческая: часто успев в великом, затрудняется малостью», – говорит святитель Златоуст. Когда Петр взглянул на яростные волны и мрачную бездну под ним, в нем заговорила плоть и кровь: НО, ВИДЯ СИЛЬНЫЙ ВЕТЕР, ИСПУГАЛСЯ И, НАЧАВ УТОПАТЬ, ЗАКРИЧАЛ голосом отчаяния: ГОСПОДИ! СПАСИ МЕНЯ. Не буря водная угрожала ему, а буря помышлений сомнительных, так же как не плотность воды держала его на волнах, а крепость веры. Страх вынудил его искренно признаться в слабости своей веры и Господь не умедлил Своей помощью: ИИСУС ТОТЧАС ПРОСТЕР РУКУ, ПОДДЕРЖАЛ ЕГО. Но Почему Господь не повелел уняться ветрам, а Сам поддержал Петра? Потому что не ветер был виной его утопания, а его малодушие; и Христос укрощает не ветер, а это малодушие. «Нужна была Петрова вера, а ее оказался недостаток, и вот Господь с любовью укоряет его И ГОВОРИТ ЕМУ: МАЛОВЕРНЫЙ! ЗАЧЕМ ТЫ УСОМНИЛСЯ?
Он не говорит, – неверный, но «маловерный» ; не говорит, – зачем ты пошел? следовательно, не хочет охлаждать будущей ревности Своих апостолов, но ободряет их, показывает, что при Его помощи они все могут сделать. Все возможно верующему». «Как птенца, который прежде времени вылетел из гнезда и готов упасть на землю, мать сажает к себе на крылья и опять уносит в гнездо; так сделал и Христос». Петра это научило не высокомудрствовать, а других учеников успокоило, чтобы не завидовали Петру. Случившееся с ним на море предзнаменовало его отречение и последовавшее за этим обращение и покаяние. И, КОГДА ВОШЛИ ОНИ В ЛОДКУ, ВЕТЕР УТИХ, буря сразу стихла и море стало спокойно. Свидетели чуда чрезвычайно изумились и дивились; когда раньше Господь словом утишил бурю, то говорили: «кто Этот, что и ветры и море повинуются Ему?» ( Мф. 8:27 ). А теперь и апостолы и другие, БЫВШИЕ ЖЕ В ЛОДКЕ ПОДОШЛИ в благоговении к Нему, ПОКЛОНИЛИСЬ ЕМУ И СКАЗАЛИ: ИСТИННО ТЫ Мессия, воплотившийся СЫН БОЖИЙ.
Источник: Святое Евангелие с толкованием святых отцов. — Москва : Синтагма, 2010. — 639 с. ISBN 978-5-7877-0053-4
Источник
Капитаны
I
На полярных морях и на южных,
По изгибам зеленых зыбей,
Меж базальтовых скал и жемчужных
Шелестят паруса кораблей.
Быстрокрылых ведут капитаны,
Открыватели новых земель,
Для кого не страшны ураганы,
Кто изведал мальстремы и мель,
Чья не пылью затерянных хартий, —
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на разорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь
И, взойдя на трепещущий мостик,
Вспоминает покинутый порт,
Отряхая ударами трости
Клочья пены с высоких ботфорт,
Или, бунт на борту обнаружив,
Из-за пояса рвет пистолет,
Так что сыпется золото с кружев,
С розоватых брабантских манжет.
Пусть безумствует море и хлещет,
Гребни волн поднялись в небеса,
Ни один пред грозой не трепещет,
Ни один не свернет паруса.
Разве трусам даны эти руки,
Этот острый, уверенный взгляд
Что умеет на вражьи фелуки
Неожиданно бросить фрегат,
Меткой пулей, острогой железной
Настигать исполинских китов
И приметить в ночи многозвездной
Охранительный свет маяков?
II
Вы все, паладины Зеленого Храма,
Над пасмурным морем следившие румб,
Гонзальво и Кук, Лаперуз и де-Гама,
Мечтатель и царь, генуэзец Колумб!
Ганнон Карфагенянин, князь Сенегамбий,
Синдбад-Мореход и могучий Улисс,
О ваших победах гремят в дифирамбе
Седые валы, набегая на мыс!
А вы, королевские псы, флибустьеры,
Хранившие золото в темном порту,
Скитальцы арабы, искатели веры
И первые люди на первом плоту!
И все, кто дерзает, кто хочет, кто ищет,
Кому опостылели страны отцов,
Кто дерзко хохочет, насмешливо свищет,
Внимая заветам седых мудрецов!
Как странно, как сладко входить в ваши грезы,
Заветные ваши шептать имена,
И вдруг догадаться, какие наркозы
Когда-то рождала для вас глубина!
И кажется — в мире, как прежде, есть страны,
Куда не ступала людская нога,
Где в солнечных рощах живут великаны
И светят в прозрачной воде жемчуга.
С деревьев стекают душистые смолы,
Узорные листья лепечут: «Скорей,
Здесь реют червонного золота пчелы,
Здесь розы краснее, чем пурпур царей!»
И карлики с птицами спорят за гнезда,
И нежен у девушек профиль лица…
Как будто не все пересчитаны звезды,
Как будто наш мир не открыт до конца!
III
Только глянет сквозь утесы
Королевский старый форт,
Как веселые матросы
Поспешат в знакомый порт.
Там, хватив в таверне сидру,
Речь ведет болтливый дед,
Что сразить морскую гидру
Может черный арбалет.
Темнокожие мулатки
И гадают, и поют,
И несется запах сладкий
От готовящихся блюд.
А в заплеванных тавернах
От заката до утра
Мечут ряд колод неверных
Завитые шулера.
Хорошо по докам порта
И слоняться, и лежать,
И с солдатами из форта
Ночью драки затевать.
Иль у знатных иностранок
Дерзко выклянчить два су,
Продавать им обезьянок
С медным обручем в носу.
А потом бледнеть от злости
Амулет зажать в полу,
Вы проигрывая в кости
На затоптанном полу.
Но смолкает зов дурмана,
Пьяных слов бессвязный лет,
Только рупор капитана
Их к отплытью призовет.
IV
Но в мире есть иные области,
Луной мучительной томимы.
Для высшей силы, высшей доблести
Они навек недостижимы.
Там волны с блесками и всплесками
Непрекращаемого танца,
И там летит скачками резкими
Корабль Летучего Голландца.
Ни риф, ни мель ему не встретятся,
Но, знак печали и несчастий,
Огни святого Эльма светятся,
Усеяв борт его и снасти.
Сам капитан, скользя над бездною,
За шляпу держится рукою,
Окровавленной, но железною,
В штурвал вцепляется — другою.
Как смерть, бледны его товарищи,
У всех одна и та же дума.
Так смотрят трупы на пожарище,
Невыразимо и угрюмо.
И если в час прозрачный, утренний
Пловцы в морях его встречали,
Их вечно мучил голос внутренний
Слепым предвестием печали.
Ватаге буйной и воинственной
Так много сложено историй,
Но всех страшней и всех таинственней
Для смелых пенителей моря —
О том, что где-то есть окраина —
Туда, за тропик Козерога! —
Где капитана с ликом Каина
Легла ужасная дорога.
Источник
Корабли ходят или плавают?
Моряки обижаются, когда говорят «корабль плывёт» и всегда отвечают, что плавает всем известный продукт жизнедеятельности, а корабль ходит, и на корабле » ходят в плавание «. Поправляют ну прям всегда. Поправляют и другие, кто считает себя приближенным к этому братству и посвященным в их традиции.
Почему же принято говорить именно «ходит», а не «плавает», если речь идёт о корабле? Давайте разбираться.
Есть несколько версий.
Испокон веков люди откровенно побаивались водной стихии, а некоторые даже обожествляли её. Поэтому использовали уважительную формулировку ко всему, что связано с водой.
Из уважения к морю и его божествам, а может быть, с целью успокоить себя и утешить близких, принято было говорить «ушел в море». Не уплыл, рискуя утонуть, а именно ушел, как по земле. А значит, скорое возвращение будет гарантировано.
Возможно, речь здесь идет даже об уважении к самому судну. Стоит вспомнить, что в английском языке корабль – это одушевленный предмет, единственное фактическое исключение в своем роде.
А все потому, что англичане – признанные мореплаватели, которые за счет мощи своего флота смогли колонизировать полмира.
Плавать может бревно или какой-нибудь мусор, мелкая рыбешка в пучине, а корабль, который становится домом для матросов на годы вперед, который обладает для них собственной душой и своим особым характером, может только идти. Но предрассудки – это одно, а что до хода корабля – тут есть и другое, вполне логичное, даже техническое объяснение.
Также моряки утверждают, что плавать – значит перемещаться в толще воды. А идти – значит, передвигаться по ее поверхности. Отсюда идет закономерная формулировка, что корабль – ходит. Исходя из этой трактовки, говорить о том, что судно плывет – как минимум, дурной знак.
Еще одна версия говорит о том, что плыть – значит передвигаться по воде неуправляемо, как это делает различный мусор. Ветки и бревна – плывут. А пароходы и корабли – ходят: в загранку, против ветра или по нему, в любом направлении, но с четко заданной целью.
Возвращаясь к английским традициям, которые действительно заложили многое в вопросах мореплавания по всему миру, стоит отметить, что и там есть понятие «to go to sea», то есть, дословно, «выйти в море», «идти по морю», а никак не плыть. Английские и другие иностранные заимствования в морском деле – это фактическая норма, удивляться этому не стоит. Так что подобная формулировка могла иметь и английское происхождение.
Так как же правильно говорить — ходить или плавать?
Но правы ли моряки, говоря, что судно идет, относительно правил русского языка? На самом деле, это понятие остается актуальным только для морского жаргона, которым даже сами морские волки не всегда особо стремятся пользоваться на берегу.
Придерживаясь правил и норм русского языка, можно отметить, что ходьба – это передвижение посредством ног по суше, а плавание – перемещение по воде или в ее толще, в любых случаях и без исключений. Все, что может держаться на воде или в ее толще, по определению плавает – таковы языковые нормы.
В итоге можно сказать, что по законам русского языка любое судно, корабль, лодка – плавает. Но согласно морскому жаргону, опять же, любое судно, любой корабль или лодка – ходят.
Однако, официальный морской язык все же не поддерживает таких вольностей, и по его нормам корабль тоже плавает. Отсюда и возникают такие термины, как капитан дальнего плавания, плавающий адмирал, и многое другое. И даже провожая моряков, им желают счастливого плавания, а не хождения или похода.
Жаргон – это сложное явление, характерное для своей среды и актуальное именно для той среды, в которой он появился.
Морской жаргон имеет свои глубокие традиции, порой корни тех или иных фраз, слов отыскать бывает непросто. Точно так же можно сказать о фразе «корабль ходит»: существует множество версий, объясняющих происхождение данной формулировки.
Сегодня можно только гадать, какая из них является верной. Возможно, их влияние оказалось комплексным, что и сформировало такие суждения в морской среде. Но как бы то ни было, именно так говорят сейчас, и наверняка так будут говорить в будущем.
Как обычно говорите, ходит или плавает?
Если вам нравится, как я пишу для вас, то можете поставить лайк (в правом нижнем углу странички). Для вас это — один клик мышкой, а для меня — море вдохновения! Я ценю вашу поддержку 🙂
И подписывайтесь на мой канал, чтобы прочитать первыми истории из жизни жены военного моряка 🙂
Также мои новые публикации вы можете отслеживать на моей страничке в Инстаграм . Буду рада новым читателям!
Источник